Маламут(25)

Безусловно, бессмертный классик отечественной литературы, автор «Ревизора», смог бы передать словами тот шок, то состояние ступора, в которые впали невежественные глупцы, доселе считавшие свои заигрывания с темными проявлениями высших сил совершенно безнаказанными. Голос, который остановил руку с жертвенным кинжалом, прервал, казалось, сам ход времени на крохотном лоскуте кладбищенской земли, и холод, замогильный холод, сковал тела присутствующих святотатцев. Антону, впрочем, тоже досталось, ведь леденящие кровь интонации, тембр – они никак не могли принадлежать человеку, живущему под ярким солнцем и синим небом; тому, кто дышит одним воздухом со смертными и питается одной с ними пищей. Словно мертвец восстал из могилы, дабы прервать богомерзкий ритуал...
– Дядя Вова! – радостно воскликнула Настя, уже совершенно не таясь от сатанистов.
Обладатель голоса вышел, а если точнее, выплыл из мрака ночи подобно призраку – ни один лист не зашуршал под его невесомой поступью, не треснула ни одна веточка. Его длинный черный балахон из-за своей потрепанности и изношенности выглядел куда более пугающе, чем чистые новенькие облачения развлекающейся молодежи, под низко надвинутым на лицо капюшоном, казалось, сгустилась извечная тьма. Обманчиво скованные, замедленные движения; тяжелая c виду, но бесшумная на деле походка – Антон понял, что уже знаком с дядей Вовой, раньше, чем колеблющийся свет пламени высветил фрагмент болезненно-бледного лица. Человек, которого он давече окрестил «назгулом», лично пришел прекратить безобразия.