Праздники прошли...

В жизни каждого человека наступает переломный момент, рано или поздно. Мы бываем не готовы к этому, мы часто не можем поверить в этот ужас, мы кричим "Нееет!" и цепляемся за счастливые воспоминания, но они ускользают из наших пальцев, и оставляют нас таких одиноких... несчастных... взрослых...
Короче, рано или поздно мы узнаем, что Деда Мороза не существует.
У меня в детстве чудо-деда вообще не было, был конфетно-мандаринковый набор, который отцу выдавали на работе, и мне вручали его в конце декабря, сообщая, что вот профком подсуетился насчёт конфет и можно есть всего две штуки в день. Я послушно выуживала из шуршащего серебристого пакетика две самые вкусные конфетки, раскладывала их на столике и решала, какую я съем утром, а какую вечером. Сначала шли шоколадные, потом с белой начинкой, и уже в январе я догрызала последнюю карамельку и понимала, что Новый год закончился. Так что с раннего детства я знала, что все новогодние деды - фальшивые, видом и запахом сильно похожи на дядю Сережу из папиного цеха, громко и бестолково стучат палкой и торопливо выпивают рюмочку на кухне перед уходом. И с утра под елкой меня ничего не ждёт.
Именно поэтому моя девятилетняя дочь совершенно точно знает, что Дед Мороз существует, и верит в него так, как только можно верить во что-либо в таком предпенсионном возрасте. С раннего детства мы пишем письма (и получаем ответы), заказываем подарки (иногда призывая к совести ребенка, ведь дедушке дорого дарить на праздник трехэтажный коттедж и тяжело пропихивать в трубу живого полосатого слона).
Дед Мороз у нас никогда не является лично, он пролезает в дымоход под покровом ночной темноты и закапывает в мишуре под елкой самый жданный, самый желанный подарок. Иногда дедушке бывает нелегко, дедушка с тоской озирает полки с игрушками в магазине и высчитывает бумажки в кошельке, но детская вера в чудо все равно для меня важнее, будто я сама получаю подарки, недодаренные мне в детстве.
Но никогда мне не было так сложно, как в этом году.
Где-то в середине декабря мой детеныш прикупил на почте конвертик с зимним пейзажем, взял листочек в полоску, старательно высунул набок язык и начал вдохновенно ваять очередное новогоднее прошение.
Для меня это всегда нервный момент, я хожу вокруг кругами, заглядываю через плечо и судорожно пытаюсь сообразить, во что мне выльется подарок в денежном эквиваленте. Но на этот раз вроде обошлось, Алёнка попросила всего лишь шарик со снегом, какие в промышленных количествах встречаются в американских фильмах, чтобы там крутилась балерина, ну или Дед Мороз на коньках, на худой конец. А если ни того, ни другого на складе не окажется, то пусть уж будет хоть какой-нибудь.
Я тайком выдохнула, решив, что уж такой-то ерунды должно быть полно в детских магазинах, и вряд ли за шарик мне придётся заложить последние кружевные трусы. Мы торжественно запихали письмо в пыльный почтовый ящик у школы, и я напрочь забыла о своей великой миссии на неделю.
Спохватилась в двадцатых числах, полезла в интернет, стала обзванивать детские магазины, и тут на меня сошёл грандиозный трындец, которого не ждали: нигде таких шаров не было. Или вот только что закончились, или вообще не начинались, и до следующего нового года больше не завезут, и не просите.
Интернет-магазины, в которые я забурилась в порыве отчаяния, потрясли меня ещё больше. Уж там-то шары были, и с балериной, и с Сантой на коньках, и с лошадью, танцующей танго в обнимку с бегемотом, но стоили каких-то безумных, нечеловеческих денег и шли из Москвы больше месяца. То есть не успеть. Никак.
Никогда Дед Мороз не был так близок к провалу. 
Я вздыбила весь свой наличный мозг, обзвонила все сувенирные лавки города, и в одном месте на мой просительный голос все-таки пришел ответ. Милая женщина ласково пропела, что шарики есть, с огоньками и с музыкой, в ассортименте, ценой от ста до пятисот рублей, приходите, ввбирайте.
Надо мной разверзлись небеса, свет новогоднего чуда осветил мой телефон, в ушах хоры ангелов пропели "Аллилуйя!", и изнемогшим от облегчения голосом я попросила придержать мне несколько штук с чем-нибудь, хоть отдаленно напоминающим балерину или Дед Мороза на коньках. 
Я стремительно переместила к магазинчику своё тело с радостно зажатой в зубах пятисотрублевкой, и выбрала премиленькое изделие дружественного китайского народа, в красивой коробочке и с зажигательной переливающейся светомузыкой. Правда, на коньках там никого не было, но зато был шарик с Дедом на санках, летящим с горы в обнимку со Снеговиком. Я полюбовалась на перекошенные в водяном растворе физиономии обоих любителей зимних видов спорта, потрясла шариком, умиленно пронаблюдала, как пенопластовый снег красиво кружится внутри, купила новогодний пакет с оленями и выбежала из лавчонки с чувством, что моя жизнь прожита не зря.
Когда я подьехала к дому, оказалось, что дочь с мужем уже вернулись, и нести пакет внутрь нельзя, чтобы Дедушку Мороза не раскрыли, как Штирлица, и не обрушили так тщательно построенный образ полоумного пенсионера, разносящего игрушки по первому требованию. Я спрятала подарок в холодной, промерзшей летней кухне, загородив пустыми трехлитровыми банками и решив, что потом аккуратненько его занесу и прикопаю где-нибудь в шкафу за полотенцами дожидаться назначенного часа.
И забыла.
То есть вообще.
Вспомнила часов в двенадцать ночи тридцатого декабря, когда утихла основная предновогодняя круговерть с установкой ёлки, подбиванием итогов года на работе, закупкой харчей на все каникулы, выбором платья и пламенной битвой за список блюд.
И похолодела.
Я бросилась по ночи на летнюю кухню, разметала жалобно зазвеневшие банки, притащила в дом злополучный шарик, распечатала его... и увидела, что он замёрз. 
Жидкость, которая была внутри игрушки, превратилась в лёд, согласно законам физики (какая разница, что я их не учила, они все равно вернулись и испортили мне жизнь), лёд увеличился в размерах, шар треснул в нескольких местах и развалился.
Мне остались лишь жалкие развалины в виде постамента с надписью "Merry Xmas" и глыба льда с вмерзшими внутри, облепленными пенопластовым снегом Дедом и Снеговиком. Физиономии у них стали ещё более перекошенные, а сбоку печально свисали проводки, отвечающие за свет и радостную новогоднюю музыку.
Меня охватило самое настоящее отчаяние, и я шлепнулась с этим чертовым шариком на коленки, как кающаяся грешница. Вот где был мой мозг, когда я не вспомнила вовремя о такой важной вещи! Я же должна была!.. Где я теперь буду искать новый шарик 31 декабря?!!
Я просидела около часа у ножки кровати, решая для себя одну из самых серьёзных задач за последние месяцы: я либо должна была завтра до закрытия магазинов достать новый подарок любой ценой, либо идти сдаваться дочери. Говорить - вот, мол, прости, детка, но Деда Мороза не существует. Есть только твоя полоумная забывчивая мамаша и разбитый китайский шарик. И чуда нет, и сказки нет, и конфеты "Птичье молоко" на самом деле совсем не из птичьего молока, а из чего-то другого, даже химики не знают толком, чего. Финита ля комедия.

Ну уж нееет. Не дождетесь Не на таких напали. Я ещё помню времена, когда достать детское питание было так же тяжело, как выиграть в лотерею. Я пережила Великую Двухлетнюю засуху во Владивостоке, таская ведра с водой в шесть утра на девятый этаж без лифта, чтобы в ближайшие пару дней мне было в чем ребенка искупать. Я ещё сражусь под славным красно-белым дедморозовским знаменем,в рядах самого настоящего спецназа, проникну в самые тайные хранилища снеговых шариков, если надо, взломаю магазин, но подарок достану! И пусть меня с кирпичом наперевес заберут в милицию за разбитую витрину, но невыполнима миссия будет выполнена! Том Круз пусть нервно курит в сторонке!
И назавтра, в десять утра, я, разлив по тарелкам холодец, начала свой марш-бросок по магазинам. Я оббежала центр, обзвонила окраины, и наконец с ликованием, не имеющим никаких разумных границ, обнаружила знакомые круглые очертания все в той же лавке, где купила предыдущий шар. Вот почему я сразу туда не заехала, спрашивается? Видимо, угроза провала тяжко отразилась на моём интеллекте.
Я с воплем, каким встречали вернувшихся с войны солдат, кинулась к витрине и заорала: "Дайте мне шарик, пожалуйстаааааа!!!" Все та же ласковая продавщица ответила: "Конечно. Тысяча рублей". 
Я внимательно посмотрела в её честные глаза.
- Но я уже покупала у вас такой же. И он стоил пятьсот.
-Да, - нежно ответила мне хозяйка лавчонки, - но тогда он не был вам нужен ТАК сильно.
Я ещё раз попыталась взглядом пробудить в ней совесть, но, судя по всему, она уснула у продавщицы летаргический сном. Делать было нечего, идти некуда и со вздохом я полезла в кошелёк...
С Дедом Морозом шариков уже не было, и мне досталось два снеговика, пылко обнимающие ёлку и оленя. Вид у всех четверых был несколько диковатый, но, честно говоря, это уже не имело особого значения.
У меня был подарок.
Дед Мороз жив. Дед Мороз айлбибек.
Я смогла...
В дом я прокралась на цыпочках, сделав стремительный бросок от дверного проёма в спальню, скрывая коробку глубоко в недрах пуховика, и тут же погребла её под ворохом постельного белья в шкафу. Пусть лежит, дожидается своего часа,когда утром счастливая дочь вытащит ЭТО из пакета под елкой и, как обычно, разразился дикими счастливыми криками. А Дед Мороз будет закапываться в одеяло и жалобно выть "Дайте поспать, изверги, чего так орать-то?!"
Пускай она как можно дольше верит в чудо, а когда вырастет, станет таким же волшебником для кого-то, кто ей дорог.
Но если на следующий год она вертолёт попросит, как обещала, я точно психану!...