Это ведь больно.

Я никогда не показываю людям, что разочаровалась в них. Никогда не говорю им об этом в лицо, ибо это больно.

Каждое утро, перед тем как встать с кровати, я настраиваюсь на то, что сейчас начнется Ад. Как обычно я чищу зубы, смотрю на свое отрожение в зеркале и направляюсь на кухню. Мама как всегда печет одно из своих фирменных легких блюд. Я желаю ей доброго утра, на что получаю в ответ молчание. Я уже привыкла к этому, но все равно немного больно. С вялым взгядом мама подает мне завтрак. Я уже знаю, что она во мне разочаровалась, ибо она не пытается даже скрыть эту неприязнь. Она потратила на меня свои лучшие годы, но я яростно противлюсь её желанию сделать из меня врача с большой буквы. Я не вижу в себе человека, который готов взять на себя ответственность за жизни других себе подобных. Я люблю книги, я люблю писать. Я дышу и живу среди постаревших страниц и  переплетов. Моя комната заставленна разнообразной литературой, начиная со сказок народов Монголии и заканчивая томиком никому не известного Карла. Всю оставшуюсь жизнь я хочу посвятить книгам. Если бы были разрешенны браки между вещами и людьми, то я бы вышла замуж за все книги, что есть на нашей планете Земля ( звучит немного пофетишистки, но все же) .

Мы молча едим свой завтрак, каждая думая о своем. Когда мы в последний раз общались как подруги? Это было лет 5 назад, тогда мы ещё были родственными душами. Когда же между нами встал этот барьер? Все эти мысли, как назойливые муравьи, копашатся у меня в голове.

В 9.00 просыпается папа. Нет, он не разочаровался во мне. Он просто не испытывает ко мне никаких чувств  с самого рождения. Папа всегда хотел мальчика, а у него родилась плаксивая и хлипкая девчушка. В детстве он возил меня по многим городам, в разные страны. Однако... Я все ещё помню тот день. 1 сентября 1999 года. Вечером мама ушла к подругам, а мы остались вдвоем. В воздухе висело напряжение, знаете, чувство надвигавшейся угрозы. Разговор был долгий, слова были остры. Мне дали понять, что я большая, более не нуждаюсь в защите отца. Все эти годы он просто выполнял свой долго, теперь я сама по себе. Как птенца выкидывают из гнезда, так и меня выкинули из сердца. Только птенец может постоять за себя, он уже готов к самостоятельной жизне. Я - нет.

Единственные близкие мне люди делают мне же больно. Иногда  хочется остановить время, чтобы закричать. Громко и надрывисто. Хочется закрыть глаза, зажмурится. Не видеть и не чувствовать эту боль. Хочется переродиться заново. Убежать, пропасть, как Гермиона стереть своим родителям память, уйти из их жизни. Не быть обузой, лишним ртом... Пусть простят, им осталось терпеть совсем чуть-чуть.

Говоря же о людях. Не желаю им такой же участи. Быть может, у кого-то из них такая же ситуация, так зачем я буду усугублять и так уже не особо хорошее положение вещей. Лучше я буду таить это разочарование от них. Буду улыбаться, придавать их существованию хоть какое-то значения. А иначе я стану как мои родители.

Не хочу быть такой.