Душевная плакса

Лю­бить — са­мое выс­шее в ми­ре ис­кусс­тво. Пос­ле вранья, ко­неч­но же.

Ис­ти­на, ро­див­ша­яся из тво­их уст. Пос­ле каж­до­го про­кола в от­но­шени­ях ты кри­чала, что не полюбишь впредь, об­зы­вая всех, кро­ме ме­ня, мра­зями и пос­ледни­ми по­дон­ка­ми.

Это при­дава­ло мне сил... Но, ви­дя те­бя уби­той, каж­дый раз уве­ряла се­бя, что не вре­мя приз­навать­ся. Ес­ли я бу­ду вклю­чена в спи­сок «мра­зей», то не­кому бу­дет те­бя под­держать пос­ле очеред­но­го па­дения.

Но чем даль­ше мы сту­па­ем, тем силь­нее пог­ру­жа­ем­ся в бо­лот­ную жи­жу, по­нима­ешь? Нет, я не хо­чу чи­тать те­бе но­тации. Ты дос­та­точ­но взрос­лая для то­го, что­бы пов­то­рять те же ошиб­ки самос­то­ятель­но.

Се­год­ня моя роль иная. Здесь я те­бе бу­ду кем-то боль­шим, чем прос­то дру­гом-пси­холо­гом. Случай­ным про­хожим.

Да, как в тот пер­вый день, на вы­соких шпиль­ках, в чер­ном паль­то и зе­леной шап­ке. Толь­ко, обрати вни­мание, я люб­лю те­бя.

Нет, не ли­тера­тор я, не ора­тор или жур­на­лист из жел­той прес­сы. Я — птич­ка, про­летев­шая над не­навис­тной то­бою де­воч­кой и слу­чай­но (а слу­чай­но ли?) ис­пустив­шая на нее нуж­ду. Нет ни­чего ми­лого во мне. Толь­ко прав­да.

«Принц без стра­ха и уп­ре­ка», пом­нишь? Та дрянь, ко­торая рас­ку­сила ме­ня, зап­ре­тила нам видеть­ся. Он еще ру­гал­ся ма­том и ку­рил на бал­ко­не. Там до сих пор во­ня­ет его си­гаре­тами.

Он так и не ска­зал те­бе, за­коре­нелой ге­теро­сек­су­ал­ке, обо мне и мо­их не са­мых бла­гих намерениях. А ес­ли бы и ска­зал, ты бы не по­вери­ла.

По­чему луч­ше быть мной, бе­зот­ветно влюб­ленной в свою луч­шую под­ру­гу? Не знаю. Мне не да­но при­родой по­валить те­бя на пос­тель и ис­це­ловать каж­дый сан­ти­метр тво­ей ко­жи; раз­ные раз­ме­ры одеж­ды не поз­во­ля­ют но­сить твои коф­ты; те­ло как у не сфор­ми­ровав­ше­гося до кон­ца под­рос­тка, а твое — хоть на об­ложку, — при­чины не­нави­деть се­бя.

Но это не кру­че, чем быть от­вер­гну­той, без пра­ва ви­деть­ся. Пфф. Дан­ное пра­вило да­же не компенси­ру­ет од­но из про­тив­ных ему.

И се­год­ня я от­кро­юсь те­бе. Не са­ма, будь уве­рена. С бу­тыл­кой джи­на в пра­вой и виш­не­вым ликером в ле­вой. Есть под­дер­жка.

— Ты пь­яна!

Да, а ты сле­па. А те­перь за­будем об этом — у каж­до­го свои не­дос­татки.

— Те­бе луч­ше пос­пать...

Не хо­чу спать! Хо­чу прав­ду и спра­вед­ли­вость с со­бой в кро­вать! Хо­чу оты­меть их во всех по­зах, что­бы до­казать свою пра­воту!

— Да­вай ты се­год­ня это сде­ла­ешь с иг­ру­шеч­ным мед­ве­дем, а на зав­тра я за­кажу те­бе прос­ти­туток?

Го­лос так уба­юки­ва­ет... Рас­ска­жи мне сказ­ку. Спой пес­ню. Не важ­но о чем, прос­то сп...

Теп­лое оде­яло и мяг­кий мат­рас, в ко­тором не грех уто­нуть. Гла­за зак­ры­лись са­ми, толь­ко най­дя под­хо­дящее мес­то для сна, а ру­ки вцепились в мяг­кую иг­рушку, бо­ясь по­терять.

— Не пей так мно­го боль­ше. Пу­га­ешь... 

Я опять не смог­ла. Две­над­ца­тый раз за год на­пива­юсь и хо­чу пос­лать свои чувс­тва к чер­ту, а ты опять все ру­шишь, шеп­ча что-то на ухо.

Я хо­чу раз­ру­шить на­шу друж­бу, а ты еще дер­жишь­ся за со­ломин­ку.