Путеводитель по Тирмарду.

История Тирмарда.

Тирмард – материк в Великом море, песчинка в огромной пустыне. Есть земли крупнее, есть земли богаче. Но нет места такого, где в воздухе витает сказка, где легенд тончайшая нить плетется изо дня в день, складываясь в рукописи, где каждый, кто когда-либо родился, не усопнет просто так. Где цена есть каждому, где каждому предначертано великое свершение. Именно тем Тирмард привлекателен. Его богатство в его истории.

Эра Драконов.
Ныне идет 1818 год Эры Свершений, власть над Тирмардом целиком принадлежит мардам. Монеты – мардовские, времяисчисление – мардовское, корона – мардовская. А ведь в начале, в истоках истории, мардов еще не было в помине, предки их, нируанцы, были далеко за морем, на первоначальном своем острове Вамайя. Не было сингов, боги еще даже не помышляли о них, у арбаро, казалось бы, не было будущего, ибо в те времена загоняли их дикие звери и неистовый ветер, не давая надежды на существование. Только в сердце гор жизнь шла тем же чередом, что идет сейчас. По сей день даглары живут будто отдельно от общей истории. Драконис, так первоначально назывался Тирмард.
Это был драконий материк, и большую часть его занимала пустыня. Это словно было природной крепостью: по всей береговой линии тянулись высокие скалы – Драконьи Пики, и горы Гранмор, и ледник Химат являлись их звеньями. Драконис был неприступен. Согласно подлинному летоисчислению, где не Эра Странствий является началом всего, те времена звались Эрой Драконов. Она длилась от рождения Тирмарда вплоть до того момента, когда синги ступили на землю, после того, как века провели в бесконечном полете вместе с отцом своим, их породившим.

Эра Просветления.
Тогда еще Драконы не были озлоблены на весь мир, и радушно потеснились с теми, кто с таким воодушевлением кинулся познавать новый для себя мир. Чужда им была твердая поверхность, то была не перина мягких облаков, оттого как дети, синги интересовались у Драконов обо всем. Многое крылатый народ для своего языка почерпнул из языка Драконов. Синги быстро полюбились могучим ящерам, заслужив доверие и поддержку. Росла территория деревьев и трав, пробивались реки, а пески уходили все дальше на восток. Вместе с тем Драконьи пики сокращались и в конце концов сомкнулись кольцом вокруг пустыни Самаг.
Пока синги обживали степи, благодаря божьим дарам процветали леса, росло могущество лесных народов. Небольшие поселения разрастались, и арбаро нашли единение с природой, прекратив вражду с буйными стихиями. Становление сингов и арбарианцев включала в себя Эра Просветления. Также в нее вошло заселение островов Нанданавана, прилегающих к Драконису, прибывшим народом Ниру. Прошлое амфибий было трагично, и поначалу жители Тирмарда не придали значения новым соседям, ибо те слишком были подавлены, не видя никаких перспектив для собственного роста.
Строились столицы трех Древних рас – дагларов, арбарианцев и сингов, налаживались связи между ними. Драконы тем временем все больше отдалялись, уходя ближе к пустыне, меньше шли на контакт, а некоторые и вовсе покинули материк. Однако их плотное соседство с сингами продолжалось, и продолжалось без всяких конфликтов.
Нируанцы отпустили свое уныние, начав отстраивать жилище. Молва об амфибиях мигом распространилась, и как бы ни хотелось нируанцам уединения, пришлось наладить отношения. Союз возник стараниями по большей части сингов, которые всех жаждали заиметь себе в друзья, и что у них до тех пор славно получалось. Острова стали официально являться частью Дракониса, и раздражающая водный народ фраза «наш дом – ваш дом» стала привычной. На том Эра Просветления завершилась, сменившись недолгой, но колоссальной Эрой Смога.

Эра Смога.
Она отметилась первым приходом тумана – непонятным явлением, идущим с моря. Этот туман отличался от обычного, имея фиолетово-алый оттенок, и нес он с собой лишь зло. Затронув Нанданавана, он переменил жителей, населяющих самый крупный остров, лишив их достоинств и недостатков амфибий, сделав буквально ничем… Таково было возникновение мардов. Усилиями магов воздуха туман удалось отогнать обратно за горизонт. Сначала никто не верил, что угроз больше нет, но после это позабылось. Нет тумана – нет проблем. А он был, скрываясь лишь немногим далее горизонта.
Марды ступили на Драконис. Изначально угнетенные утратой, ибо без жабр чувствовали себя несчастными, они довольно быстро оклемались, совсем не считая себя каким-то вторичным продуктом. Туман словно бы наделил их собственным сознанием, абсолютно отличным от нируанского. Сила воли и крепкая вера в жизнь новой расы помогли им обосноваться. Тогда и началось мардовское летоисчисление – Эра Странствий.

Эра Странствий.
Строился Ниадис, организовывались походы вглубь материка. Марды показывали себя народам, заселяющим Драконис, сразу заслужив недоверие со стороны сингов, интерес со стороны Драконов и неприязнь со стороны арбаро. Тем не менее, в столицу мардовскую стали стекаться разные расы.
За сим последовала Эра Познаний.

Эра Познаний.
В ту пору ныне лучшие маги огня стали обучаться своему огненному ремеслу у Драконов. И пока марды, ведя мирную политику, взращивали могущество, обстановка вокруг накалялась. Нируанцы, единственные пострадавшие от Тумана, были недовольны. В Эру Смога они, предав гордость, просили помощи у народов Дракониса, ибо совершенно не имели представления о Тумане, однако не получили никакого отклика. Сингов туман мало волновал, а арбарианцев так и вовсе не трогал. Хоть амфибии и не были толком причастны к жизни Дракониса, безразличие лесного народа к делам внешнего мира их не устраивало. К тому же, арбаро отказывались делиться ресурсами, коими был богат лес. Разногласия не дошли до бойни, однако же союз между арбаро и ниру был расторгнут. Синги остались в стороне, сохранив доверительные отношения и с лесными, и с морскими жителями.
Марды в совершенстве познали магию огня. Их величие распространялось, Ниадис на словах уже был столицей всего Дракониса, постепенно внедрялось новое имя материка – Тирмард, что в переводе означало Земля Мардов. Марды завоевывали материк не в открытую, медленно устанавливая свою власть, потому почти не встретили преград, кроме одной. Драконы. Эти ящеры слишком хорошо все понимали, к тому же что даглары, что синги больше были верны им, чем мардам. Это положило начало одной из самых кровопролитных войн в истории Тирмарда.

Эра Драконоборства.
Поначалу, путем угроз, марды сгоняли Драконов в горы, намереваясь освободить территории, занимаемые ими. Начались мелкие стычки, которые медленно перерастали в нечто большее: огонь – жадная стихия, битвы задевали все большие территории, горели поселения и леса. Развязалась война. Она была безнадежна. Что марды, что Драконы, боролись лишь огнем. Небо стало серым, не пропускал дым солнечный свет. Синги подняли восстания против своеволия мардов, изъявив желание прогнать их с материка. Арбаро отчаянно защищали леса от огня, их стрелы гнались за любым: будь то синг, мард или дракон. Древо стенало от боли, причиняемой его землям, и вместе с тем горевал лесной народ, отстаивая свои земли совершенно отчаянно. Кровь лилась неумолимо и совершенно бессмысленно.
По мере продолжения сражений, марды все больше оттесняли Драконов в горы Гранмор. Карнхорн был почти разрушен. Все могло уйти под землю, по пещерам бежало гневное драконье пламя, грозя пробудить Древнее Зло, спящее глубоко в недрах земель Дракониса. Тогда впервые на «арену» вышли даглары. Зачарованная броня спасала их от огня, и северные отряды мардов были повержены. Их погубило наивное мнение, что магии подвластно все. Даглары же показали мощь металла. Следовательно, мардам далеко не во всех сражениях той войны удавалось одержать победу, как принято считать.
Марды не остановились, даже несмотря на то, что на стороне Драконов выступали даглары и синги. Надежда завоевать власть над всем Драконисом была слишком сильна. Тогда огненный народ обратился за помощью к нируанцам, как предлог использовав леса Эн‘Ха. Амфибии мечтали заполучить его, их привлекали ресурсы и духи, лес населяющие. Марды пообещали им это в случае успеха, ибо опять же самодовольно полагали, что лесной народ им не противник. Нируанцы дали согласие. Марды в качестве королей их не устраивали, а Драконы, по их мнению, уже давно отжили свой век. Так что амфибии действовали исключительно ради собственной выгоды.
Даглары мало чего знали о магии воды, это была более изворотливая и хитрая стихия, нежели огонь, и горный народ потерпел поражение. Марды продвинулись дальше в горы, окончательно вытесняя Драконов с их прежнего места обитания. Даглары понесли огромные потери, как численные, так и культурные: города сметались либо водой, либо пламенем.
Финальная битва должна была разразиться на Вазаре. Марды были уверены в успехе, Драконы слишком раздражены и разгневанны, не щадя огнем своим никого, даже сингов. Именно потому крылатый народ побаивается пламени, ибо оно когда-то их предало. Однако же все пошло не по плану. В рядах сингов пошел раздор, и многие из них, бросив все, возвращались на равнины. Они летели, и чем дальше, тем сильнее становилась уверенность мардов в победе. Однако же они не учли одного: ненадежность своих соратников. Нируанцы не явились на поле боя, усомнившись в победе и решив не идти на лишние жертвы. Тем более, их участие в войне уже окупилось, они сполна насладились драгоценностями дагларов. Марды остались с Драконами один на один и потерпели очередное поражение.
Драконы вернулись на равнины Фарран, решив, что одержали окончательную победу. Чтобы подтвердить это, они направили свой огненный взор на Ниадис, мечтая превратить его в пепел. Но гнев мардов был ими недооценен. Навстречу несущимся к столице ящерам вышел властвующий в то время король Фартун. Поражение на Вазаре было оскорбительно, и они не могли закончить все на такой ноте. Драконов удалось сместить на запад, и там, западнее Ниадиса, разразилось итоговое сражение.
Марды бились, не жалея себя, и ценой огромных жертв, смогли переломить исход битвы. Завершающей была битва Фартуна и Дуглура – главного дракона. Говорят, она длилась двое суток, пока наконец мардовский меч не пронзил драконье сердце. Финальный удар был переисполнен такой мощи, что вместе с Драконом рассек землю. Так образовалась знаменитая Щель.
Фартуна чтят, как победителя и героя, как могучего и великого воина. Потому никому почти не известно, что умер он там же, возле бездыханного Дуглура, от метко выпущенной арбарианской стрелы. Так лесной народ отдал долг за сожженные леса.
На том Эра Драконоборства завершилась. Итоги ее были таковы: власть над материком полностью отошла к мардам, и сам он (материк) стал именоваться Тирмардом. Ниадис стал официальной столицей, язык мардов повсеместным, их монеты – единственно подлинными.

Эра Становления.
Следующей была Эра Становления, ее результаты являются текущим положением дел. Нынешние границы образовались именно в то время.
Все расы восстанавливались после войны. Даглары отстраивали свои города, строили новые. Арбаро с помощью магии оживляли спаленные леса. Нируанцы примеряли новые дагларские богатства, целиком довольные исходом войны. Синги же наоборот впали в несвойственное им уныние, жалея об уходе Драконов, которые утаились глубоко в горах. А марды вовсю чеканили монеты и устав, обживали бывшие драконьи земли. Теперь марда можно было встретить не только на юге, но и в любом другом уголке Тирмарда. Только вот одно осталось неизменным: их по-прежнему не пускали в леса, не пускали в горы, не пускали под воду. Пускай на бумаге Империя была единой, на деле же вся территория только еще больше раздробилась. И надо сказать, границы не устраивали не только мардов. Всех.
Нируанцы желали полной автономности, в то время как марды наоборот пытались присоединить острова к общей системе. Арбаро не хотели никого пускать в свой лес, даглары едва терпели мардов, заселивших север, ибо им не нравилось то, что они нарушают покой гор. Синги же противились новым вторжением мардов. В итоге: все недовольны. И разумеется, каждый вел политику, способствующую достижению своих целей. Но марды как всегда в этом преуспели. Им хотелось экспансий.
Все началось с боевых действий, ибо после Эры Драконоборства, все утеряли веру в переговоры. Война была менее явной, нежели битва с Драконами, и между сражениями были большие перерывы. Так арбаро отвоевали свои южные леса, отвоевали границу с дагларскими горами и заключили с горным народом мирный договор. А вот битву за южное побережье Тирмарда нируанцы проиграли мардам. Ущемленные этим, они особенно яростно отстаивали острова, и в итоге Нанданавана отделились от Тирмарда, став самостоятельной державой. Синги полностью заняли реку Фугу, обустроив по ее берегам свои поселения, и сколько бы марды не пытались, отбить самую крупную реку Тирмарда не удалось. Но синги по свойственному добродушию разрешили мардовским кораблям плавать и торговать на реке.
Такие отстаивания своих территорий длились немного-немало двадцать пять лет, по истечению которых установленные границы были официально подтверждены. В Ниадисе взошел новый король всея Тирмарда, глава Империи, в которую входило четыре расы: марды, синги, арбариане и даглары. Нируанцы остались при своих делах.

Легенда.
«В те времена небо было чисто. Ни туч, ни грома не слыхало оно. Лишь орел парил в небесах, своими крылами ветра рассекая. Великим и мудрым он был, но был одинок, только небо имя ему подарило- Авмир. Внизу колыхались моря, леса шумели листвой. А в небесах никого, кроме птицы великой. Протекали столетия, уходя в никуда, но не было в мире достойных для взора орла. Наскучило это птице великой и, ринувшись вниз, впервые орел коснулся камней, и от них могучие степи раскинулись вширь. Нет края у них, нет и границы, отныне покрывали травы половину земли. Взмахнула крылами гордая птица. Наполнились ветром огромные перья, стихию свою отдавая степи. И вместе с порывами резвыми вырвалась сила. Такая, что новую тварь породила. А орел устремился в любимое небо. Теперь наблюдал за своим он творением, ведь было оно и крылато и сильно.
Вскоре и дети за отцом устремилось, недоступную ранее высь покоряя. Счастье Авмира переполняло, не одинок он был боле. Тянулись года, миновали столетия, и к земле потянуло крылатый народ. Все ниже спускались, все больше манили равнины. Нравился сингам запах травы и журчанье быстрой реки. Покидали дети отца своего, сколь ни просила одуматься великая птица. Воздвигались дома, обрастали селения, а вскоре и город первый сложился. Зажили синги собственной жизнью, лишь взгляды кидая своему божеству.
А орел все парил в небесах, взывая безмолвно. Не мог поверить Авмир, что привлекла так сингов земля, что не летает с ним боле крылатый народ. Съедаемый горем, в бессилии бился орел, все выше и выше взор устремляя. Поднялся он так высоко, что степи пугливо укрылись за облаками. Птица великая камнем вниз устремилась, в последний раз глянув на солнце палящее. Встретили степи создателя своего, не щадя ни крыльев, ни костей хрупких. Разлетелся Авмир, как стекло на кусочки несметные, силу свою до конца отдавая птице каждой и каждому сингу. Ужаснулся крылатый народ, но храбро потерю восприняли, как учила великая птица...»

Страницы истории:
Приняли степи крылатый народ, свободно парили над ними могучие крылья, исследуя, наблюдая, смотря на бесконечные просторы земель. Не один год потребовался сингам, чтобы от края до края свои владения исходить, не было для них преград, только в леса не совались, так как невзлюбили они темноту, что за листьями кроется. Все вместе сначала держались, да по пути все равно собратьев теряли своих. Кому место приглянется своими лужайками солнечными, кому речка понравится за ход свой быстрый, кто за компанию останется. Так заселялись равнины, и вскоре не осталось места, где не было сингов. Но натура звала в путешествие и не могли никак остепениться, не сияли красотой города, лишь большие шатры развивались на ветру. С годами вокруг обрастая, первое поселение образовалось, хоть и размерами не могло похвастаться оно, зато молва о нем по всем степям разлетелась. Тогда предложил народу один мудрый синг именно здесь город построить, пусть будет широк и для каждого найдется приют, пусть для каждого дом это будет. Согласились с ним многие и тут же строительство началось. Помощники стекались с дальних краев, каждый хотел принять участие в общем деле, кто трудом помогал, кто материалы приносил. Менялись строители, обживались участки, появлялись красоты новой столицы свободного люда. Со скоростью ветра складывался город, отличался он и от городов нируанцев и от архитектуры арабаро. Своей красотой обладал он, не было места для тени в нем, отовсюду небо можно увидеть. На общем совете нарекли синги свою столицу Алдарион, что как общий дом переводилось тогда. От солнца дневного легкие ткани спасают, и не нужны свободному городу крыши, и каждого из крылатого рода готовы приютить стены, из белого камня сделанные.
Зажил крылатый народ в спокойствии, не изменяя натуре своей, кочевали, другие селения создавали, но всегда можно было вернуться в Алдарион. Складывался быт, изучались ремесла, приглянулись сингам праздники очень. Готовы были любое событие отмечать, да неважно с кем, главное компанию хорошую и повод подходящий. Характер веселый приобретали с годами, с народами незнакомыми дружбы водить начинали. Славы снискали у остальных как воины отличные, а в травничестве с ними никто сравниться не мог. Слухи о волшебных настойках тот же час по всему миру распространились. От всего было лекарство, для каждой хвори лечение находилось. Алдарион стал привлекать торговцев и процветал город, а по землям необъятным начали караваны ходить с товарами заморскими, неизвестными и манящими. По тропам новым, которые после в дороги перерастали, путники чужестранные шли. Не трогали их синги, позволяли степями любоваться, да охотиться в них, но жить не пускали. И по сей день они ревностно степи свои охраняют от посягательств любых, все так же кочуя и небом любуясь.

Общая характеристика расы:
Синги являются кочевым народом, у них слабо развита архитектура и чувство прекрасного, но не из-за этого они возымели свою славу. Главное их отличие - это огромные крылья, которые чаще всего имеют серое оперение. Крылья для сингов средство передвижения и предмет гордости, а так же довольно уязвимое место. С их помощью они пересекают огромные расстояния, даже не касаясь земли. Только им дано право наблюдать за миром с высоты птичьего полета. Но синг без крыльев теряет смысл своей жизни, не многие могут оправиться от такого удара, ведь для крылатого народа свобода главное в жизни. Они не терпят замкнутых пространств, им нечем дышать в узких улочках Ниадиса, а если небо не смотрит на них, то этот дом не для сингов. Зато на равнинах синг, как нируанец в воде, при любых условиях он сможет найти себе и кров, и еду, а также воду и оружие. Их травники до сих пор не знают равных в своем ремесле, зная каждый цветок, они способны сделать лекарство от любых болезней. Именно снадобья степного народа находятся в шкафчиках у знатных вельмож, с помощью них выздоравливают и народы гор, и жители юга.
Обитатели равнин Фарран развиты физически, так же они хорошо управляются с любым оружием. Это помогает им играючи выигрывать любую битву, в которую они пожелают ввязаться. Из-за их задиристого характера они участвуют во многих поединках, поэтому часто тела мужчин испещрены шрамами, а на исходе своих лет они могут не переставая рассказывать о своих похождениях. От солнца, на котором синги пребывают большую часть жизни, их кожа получила медный цвет. Волосы же имеют самые различные оттенки, от светло-русого, до темно рыжего и черного. Синги, как и любые крылатые существа, недолюбливают огонь. Панического страха у сингов нет, но фыркать и отворачиваться от пламени, при этом выражая свое недовольство, вполне нормально. В наследство от Авмира крылатому народу досталась предрасположенность к магии воздуха. Но вот другие виды магии им даются с великим трудом.
У сингов нет единого правителя, они сами способны решить любые проблемы сообща, созвав единое собрание, на котором будет учтен голос каждого, пожелавшего явиться. Но все же, если к консенсусу прийти не удается, народ обращается к наследнику первого сигна, заложившего Алдарион, будь он хоть сколько молод, его решение будет решающим в споре. Так же отпрыск сам может собрать сингов по любому вопросу, который он захочет обсудить.
Степные жители ведут праздный образ жизни, но им чужда светская жизнь столичных мардов, они слишком просты от этого. Обычно они сидят за кружкой эля в какой-нибудь придорожной таверне, обсуждая со своим новым боевым товарищем методы убийства очередной страшной твари. Однако их часто можно увидеть в столичной охране и в конвое, стерегущего покой каравана. Могут соблюдать дисциплину, если того требует ситуация, военное положение или договор, заключенный с кем-то.


Язык:
Язык сингов лаконичен. Одно слово может иметь по три значения для разного контекста. Преобладают звонкие согласные, такие как «л», «д», «в» и так далее. Этому языку чужды шипения, громкие голоса сингов не созданы для этого. Они любят восклицания, оглушительные оклики и песни. От природы у степных жителей красивые голоса. Даже если это весь из себя могучий воин с громогласным басом, его голос будет приятен многим.
Говорят прямо, избегая сложных оборотов и аллегорий, довольно мало пословиц и фразеологизмов. Взамен на их языке существует множество песен, которые обязан знать каждый уважающий себя бард.
Единственная стародавняя традиция сингов предписывает им называть места и давать имена детям, начинающиеся на букву «а», в честь своего божества.

Часто используемые слова и устойчивые выражения:

Авир - наследник престола, который на данный момент занимает пост главы Алдариона.

Моэрэ - традиционное приветствие сингов.

Моэрэ арма - уважительное обращение, в основном употребляется лишь к высокочтимым сингам, или к работодателям.

Ала найба - признанное не крепкое ругательство вроде «чёрт».

Ямэ - "дурак", "глупец" правда чаще всего это обращение слышат в свой адрес представители других рас.

Амиа - прощание, несущее в себе пожелание удачи в грядущем пути или предприятии.

Легенда.

«Когда растворилась Ночь, и Великий хребет Гранмора золотой нитью вспыхнул в первых лучах восходящего Светила, могучий Азалран пробудился. Взглянув на ложе своё, белой пеленой простирающееся от одного конца мира до другого, вздохнул, и жар дыхания его, заставил растаять вечные снега, покрывающие тело Гахраамхир - наковальни мира. И показалась пустой Азалрану бесконечная земля. И слишком тихим послышался небесный простор. Поднял тогда Предвечный Кузнец свой молот, и с радостью приняла его Гахраамхир. Сотрясся мир, и в глубине его, укутанный жилами руд и самоцветов, возник Первый Даглар.

Взглянул на дитя своё Азалран и молвил:

«Гахраамхир дала тебе сильное тело - так поднимись и сбрось оковы её материнской заботы, но продолжай чтить, как Великую. Она дала тебе сильные руки – так перейми Дар отца своего и совершенствуй, как Лучший. Она дала острое зрение тебе – так разыщи руды и самоцветы и дай им жизнь достойную. И чуткий слух тебе дан ею – так услышь шёпот вод подземных и обуздай их».
Поднялся Первый Даглар, отвечая на призыв Отца своего. Вскинул рогатую голову, разбивая свод горы Вазар и усыпая полы её дождём камней драгоценных. Издал рык приветственный, сотрясающий основы тверди земной. Растрескались каменные стены, и вышли из рудных жил братья, а из самоцветных - сёстры Даглара. Передал он им слова Азалрана и окаменел. А народ горный, с почтением, начал жизнь свою и живёт до сих пор, прославляя Гахраамхир, как Мать Мира, а Азалрана, как Предвечного Кузнеца».

Страницы истории.

Горы Гранмор, занимающие северную оконечность материка, состояли из трёх цепей. Одна, самая северная, скалистыми уступами уходила в ледяные воды Великого моря, покрытого дрейфующими льдинами. Слоистые скалы, обдуваемые холодными ветрами, были не пригодны для проживания. Лишь изредка их посещали птицы, но и те долго не задерживались.
Самая низкая цепь, примыкала к равнинам Фарран. На западе она касалась северной части лесов Энха, а на востоке плавно перетекала в ледник Химат. Она была свободна от вечных снегов. Здесь даже был короткий, но очень живописный период лета. А животный и растительный мир отличался разнообразием.
Центральная цепь, с её высочайшей вершиной Вазар, видимой чуть ли не с середины материка и впечатляющей своим величием, находилась во власти вечных снегов. Именно здесь обитали даглары.

Следуя наставлениям Азалрана, горный народ веками развивал своё искусство, не поднимаясь на поверхность. Всё, что было нужно для жизни, давала Гахраамхир. Со временем, в величественных пещерах Гранмора возникли города, высеченные из камня. Они словно выступали из самих скал, повторяя естественные уступы. Освещённые тысячами огоньков, мерцающих в темноте, как звёзды, они могли бы впечатлить своей строгой красотой даже придирчивого нируанца, если бы он только смог оказаться здесь. Самый большой город находился в недрах горы Вазар, и носил её название. Более мелкие города располагались близ самых богатых жил. Все они были севернее столицы. И лишь один из них - Севахерат – южнее. Его можно было назвать городом женщин или городом самоцветов. Драгоценные камни были здесь везде: они украшали фасады, улицы и интерьеры домов. В своде пещеры, где он располагался, были узкие разломы, сквозь которые днём проникал свет, в лучах которого самоцветы вспыхивали и переливались. Здесь находилась школа зачарователей и магов земли. Если каждый мужчина-даглар был хорошим кузнецом, то женщины владели магией. Оружие, зачарованное дагларкой, обладало дополнительной силой, природа которой зависела от магических способностей хозяина. Также они зачаровывали драгоценные камни, которые в последствие вставлялись в украшения, наделяя их созидательной энергией. Кроме того, они могли трансформировать руду. Но эта способность применялась в крайних случаях, так как даглары считали, что то, что было рождено Гахраамхир, не может насильно преобразовываться.
В быту горный народ был аскетичным. Они видели счастье в постоянном труде, преподнося его, как дар Азалрану. Праздников у них не было, не считая обрядов посвящения мальчиков в мужчин-кузнецов, а девочек в зачаровательниц, которые проходили раз в цикл. А если обнаруживалась новая жила, это событие отмечалось полной тишиной, которая длилась где-то час, в течение которого весь народ превращался в слух, ибо так с ним говорила Мать Мира.
Так, однажды, в очень давние времена, был услышан ими призыв выйти на поверхность. Мать поведала, что должны они построить город, который станет вратами в Гранмор. Долго совещались Великие дагларов, пока не пришли к решению, что выполнить эту миссию должны добровольцы. Набралось немало мужчин, желающих посвятить свою жизнь воплощению призыва. С большим энтузиазмом начиналась эта история. Но реальность оказалась жестокой к дагларам. Издревле живший под землёй народ, обладавший острым зрением в темноте, выйдя на поверхность, становился слепым. Лишь ночью могли они трудиться на поверхности. К тому же, в те времена ледник ещё покрывал большую часть севера материка. Сильные ветра и морозы противостояли отважным строителям города. Работа двигалась медленно. Поколение за поколением вытёсывались из камня монолитные Врата Гранмора. Тела дагларов на поверхности медленно преобразовывались. Они обрастали шерстью, ставшей защитой от холода. Рога отваливались, под влиянием света лун. А глаза всё больше привыкали к дневному освещению, но, к сожалению, теряли способность видеть в темноте. Горные даглары были сильнее тех, кто жил под землёй, но утрачивали острый ум, свойственный подземным жителям. Но даже при этом они не становились менее уважаемыми под землёй. Ведь они исполняли волю Гахраамхир. Когда город был построен, его заселили полностью изменённые даглары. Карнхорн стал городом мужчин. Женщинам не позволяли выходить на поверхность, так как в течение года все они умирали, так и не приспособившись к внешним условиям. Но, если дагларка рожала «изменённого» мальчика от даглара из Кархорна, его отдавали в мужской дом. Девочки изменениям не подвергались.

Прошло очень много времени, прежде чем в Карнхорн добрались первые марды. К тому моменту большая часть города пустовала. Привыкшие к простой жизни даглары покинули его, обжив предгорья центральной цепи Гранмора. Они всё так же тесно были связаны с собратьями, обитающими под землёй, превратившись в хороших исполнителей и защитников от непрошенных гостей. Они рассказывали обо всём, что происходило на поверхности, приносили вещи для изучения и сами изучали новых соседей. Хоть изучение это и было сродни детскому любопытству. По сравнению с хитрыми и расчётливыми мардами, даглары были очень доверчивы. Благодаря этому, марды очень легко выжили остатки горного народа из Карнхорна, полностью завладев им.

Характеристика расы.

Подземные даглары – работяги. Они не тратят попусту слов и времени. Их жизнь – развитие Дара Азалрана. С ними сложно договориться, если нет в запасе терпения. Все свои решения они тщательно взвешивают и проверяют, обращаясь к Матери Мира. Более сильные среди них становятся проходчиками и добытчиками. Более умные – изучают свойства руд, создают новые сплавы и совершенствуют их. Есть изобретатели, фантазию которых никто не сдерживает. Они придумывают всё: от машин для рудокопов, до прототипов нового оружия. Но, наибольшим уважением пользуются кузнецы. Хоть держать молот в руках научен каждый даглар, но есть те, кого «учит» сам Азалран. Такие работают в Великой Кузне Вазара.
Физически даглары крепки, кожа их тел прочная, её довольно сложно повредить. Имеет серый цвет разной светлоты. Мощные рога разных форм украшают головы всех подземных дагларов.
Женщины более изящны и уязвимы. В отличие от поголовно черноглазых мужчин, их глаза, как самоцветы. Количество их цветов и оттенков таково, что сложно найти двух дагларок с одинаковыми глазами. Женщины посвящают себя познанию магии. Но есть среди них и те, кто занимается поиском самоцветных жил. Такие мало чем уступают мужчинам, даже тела их столь же сильные.
При дневном свете даглары слепнут. Если глаза не защищены толстыми тёмными стёклами из редкого драгоценного камня, день, проведённый на поверхности, лишит даглара зрения навсегда. А это для горного народа сродни смерти.

Горные даглары (только мужчины) – вольные охотники, проводники и испытатели разного вида оружия. В отличие от подземных, более расположены к простому грубому веселью. Они хороши в чтении следов, распознавании погоды, выживании в экстремальных условиях. Очень выносливы, сильны, бесстрашные бойцы, отличные исполнители. Если подземный даглар даст горному какое-то поручение, тот умрёт, но выполнит его. В горах способны прятаться не хуже, чем арбориане в лесу. Победить даглара на его территории невозможно, ведь для начала его надо будет найти.
Но они совершенно ничего не понимают во взаимоотношениях с другими расами. Не способны выучить чужой язык. Доверчивы. Тяжело переносят жару, становясь медлительными, с откровенно тормозящими мозгами. Если собеседник говорит витиеватыми фразами, могут вообще впасть в ступор. Но чем холоднее вокруг, тем более они сообразительны. Возможно, просидев в ледяной пещере пару суток, такой даглар сможет решить даже логарифмические уравнения высшей степени.
Горные даглары исключительно мохнаты. Преобладает шерсть всевозможных серых оттенков, но есть и чёрные, что является большой редкостью. Глаза их так же серые.


Язык.

В дагларском языке преобладают «з», «г», «х», «д», рычащий «р», сочетания «лр», «гх», «хр», двойные «аа», «уу». Отсутствуют «ф» и «ш». Так, например, название долины Фарран произносят, как ‘Арран.
Он лаконичен и твёрд. Сложен он лишь в устах зачаровательниц.
Имена дагларов обычно длинные, двойные или тройные. Но в бытовом общении они сокращают их до совсем коротких, состоящих из двух-трёх букв. Двойные гласные в имени могут быть только у Великих.
В уважительной форме, при обращении к старшим, к имени подставляется «-эн».

«Ваар тан» - «Смотри на меня» или «Следуй за мной». Сочетание употребляется в форме приказа. Оно обязывает подчиниться, если его говорит даглар.

«Азалран аан тар» - «Да пребудет с тобой Азалран».

«Вакх зун» - одобрение какого-то действия.

«Азмах рра» - ругательство, типа «Чёрт тебя дери, …».

Магия.

Основная магия делится на две школы, различающиеся по источнику силы. Первая – школа Естества, где ресурсы черпаются из окружающей природы. Вторая – школа Мысли, где маг полагается на самого себя.

Школа Естества.

Стихийная магия.

Стихийная магия – самое древнее магическое направление. Именно с познавания стихий началось изучение магического ремесла. Магия жизни, как ее еще называют, основывается на четырех основных природных элементах, их равновесии в мире и их взаимоотношении.
В первую очередь, нужно понять, что такое «стихия». Для этого необходимо отбросить понятие «неживая природа», ибо каждый элемент, будь то земля, вода, воздух или огонь – есть комплекс живых духов. Каждый из них носит свой характер, отчего к каждому требуется индивидуальный подход. Так, например, духи земли очень однозначны в своем проявлении, довольно мирные, пусть и упрямы. Водные же наоборот, переменчивы и нестабильны, очень изменчивы по своему состоянию. Духи воздуха самые, пожалуй, простые для понимания, они игривы и активны, из-за чего трудны для укрощения. А духи огня – воплощение агрессии, импульсивности и резкости, нужно очень постараться, чтобы их усмирить.
Перед заклинателем, выбравшим путь стихий, лежит задача научиться понимать духов. Первым делом им выбирается дисциплина, которой он посвятит жизнь. Однако же дальнейшее зависит не только от решения мага, но и от решения духов. Они очень своевольны, а потому далеко не каждого готовы принять. Порою маг тратит целые года, чтобы добиться расположения стихии. Первые шаги заклинателя сложны, ибо далеко не сразу духи воспринимают его всерьез. Так многие из магов огня когда-то подпалили себе шевелюру, водные нередко оказывались облиты кипятком, у заклинателей воздуха важные бумаги вечно ветер выбрасывал в окно, а земляные постоянно получали камушком в лоб. Именно поэтому изучение стихийной магии начинается с самого детства, когда ребенок способен наиболее осмысленно сделать свой выбор. Как правило, с десяти (двадцати) лет.
Научившись слышать, видеть и ощущать духов выбранной стихии, маг приступает к следующему шагу, а именно – общению с ними. Стихийная магия не подразумевает под собой подчинение духов. Заклинатель договаривается с ними, прося о покровительстве. Сложность этого этапа для каждого индивидуальна. Кому-то элемент поддается почти сразу, а кому-то снова приходится тратить целые года. В этот период маг начинает полноценно колдовать. И пускай заклинания пока скромны и служат скорее для бытовых нужд, это явный показатель успеха. Младшие духи зачастую привязаны к месту, своей стихии, и потому маг может колдовать лишь вблизи источника элемента. Но постепенно заклинатель начинает находить подход к более старшим духам, вольным в выборе своего места обитания, и также постепенно его магия крепчает.
Не верьте тому, кто скажет, что стихийная магия – только работа сознания. Это далеко не так. Такое колдовство сопровождается большой физической нагрузкой, ибо стихия – это, в первую очередь, сила. Да, на момент сотворения магии сознание духа сливается с сознанием заклинателя, однако тело тоже немаловажный аспект. В этом деле существуют и свои тонкости.
Для начала, все стихийные заклинания делятся на три типа: «атака», «защита» и «услуга». Энергия духа течет в теле неравномерно, и одной лишь силой мысли ее не направишь. Это требует огромного напряжения, и любая слабина может дорого стоить, вследствие чего и начинают с малого. Главный инструмент в обращении с элементом – руки. Каждая деталь здесь важна. Неправильное положение пальцев, и дух не поймет, что от него хотят. Для каждого типа заклинаний свой жест, к этому подходят со всей строгостью. Оплошности опасны, как и в любой другой магии.
Стихийным магом может стать только очень волевой человек. Им должно руководить огромное стремление, желание овладеть элементом должно быть целью его жизни, иначе духи обойдут его стороной.


Некромантия.

Некромантия – магическая наука, входящая в состав школы Естества. Наука самая, пожалуй, спорная и неоднозначная из всех.
Как и маги жизни, некроманты посвящают жизнь изучению мыслящих и не только существ, но, в отличие от своих бывших коллег, они стремятся не создать новое, а вернуть старое, для этого шагая за грань смерти и в какой-то степени даже времени.
Конфликтов между естественными и инициируемыми магами процессами с возвращением мертвецов к жизни пока не было, хотя порицают некромантию именно из-за подобных перспектив. Так как вопрос открыт, некромантия запрещена не везде. Этот вопрос актуален, и активно ведутся исследования.
Итак, чтобы понять, как работает некромантия, прежде всего, нужно выяснить, с чем она работает. Она работает с живым существом. Всякое живое существо состоит из трёх основных составляющих: духа или души, сознания и тела. После смерти тело гниёт, а душа растворяется в окружающем мире – океане энергии жизни. Бесконечен он или нет – не известно, об этом ведутся споры. Сознание же отправляется в так называемый план памяти, где остаётся всё, что некогда было в мире и ушло в прошлое: деревья, вымершие животные, старые народы, крепости, на месте которых сейчас лишь руины.
Чтобы полноценно оживить труп, нужно по остаточному следу, еле заметно тянущемуся от трупа, найти сознание в плане памяти, выловить из океана жизни душу умершего, совместить её с сознанием и вернуть в тело, удерживая некоторое время смесь там. Правда, некоторые некроманты вместо души используют просто случайно зачерпнутый сгусток жизни, это почти эквивалентно по эффективности, но возвращается оживленный в могилу гораздо быстрее. Бывают случаи, когда применяют даже собственную волю, однако такой вариант очень ненадежен и краткосрочен, чего хватает максимум на месяц.
Всё это требует немыслимой концентрации и силы воли, а поначалу и времени. А оно, в свою очередь, зависит от свежести трупа: чем дольше лежал – тем сложнее выйти на сознание.
Начинающие некроманты вынуждены держать себя в строгости, проявлять чудеса воли и сосредоточения. Да, конечно, опытный некромант может за раз осуществить до 20 таких подъёмов, но для большинства это предел возможностей. Тех, кто поднимает больше, опытные маги обычно знают поимённо, а некоторых даже узнают в лицо. Каждый, поднятый сверх двух десятков труп – это повод для гордости, а иногда и хвастовства. Зарегистрированный максимум: 53 полноценных возвращений в этот мир, но ходят слухи, что сделавший это ушёл в Нирвану на месте. Конечно, можно осуществлять подъём неполный: брать сознание, зачерпывать энергии, совмещать и водить с собой фантома, можно это же сознание запереть в теле и держать при помощи воли, но такая конструкция менее надёжна, зато более многочисленна. Можно поднимать своей волей и вовсе одни кости, что делает возможным и целую армию воскресить, однако она вряд ли сможет противостоять армиям живых. Для того чтобы успешно поднимать кости, расходуя на это минимум сил, некроманты вынуждены изучать анатомию, а некоторые, увлекаясь, второй жизнью своей выбирают медицину.
Некроманты – отличные костоправы, травматологи и даже немного хирурги.
В общем и в целом, некромантия сложна, опасна, но от того не менее увлекательна. Мало у кого хватает терпения, чтобы добиться настоящего успеха, однако она продолжает заманивать в свои сети все больше новичков.


Школа Мысли.

Жречество.

Издавна жрецы были в почете, некоторых из них боготворили, а других, опасаясь, обходили стороной. Этой науке дают много названий, от «подарка богов» до «утехи темных духов». Все дело в том, что жречество, как никакая другая магия, остро зависит от заклинателя, который этой магией обладает. Жречество одинаково может нести как свет, так и тьму. Так в чем же заключается эта таинственная магия?
Жречество – работа с энергией существа. Взору жреца доступны те невидимые потоки, которые зовутся жизненной силой. Это огромная паутина ментальных путей, сложная система, в которой жрецу необходимо разбираться. Потому жречество по праву считается одной из самых хлопотных магических дисциплин. И прежде чем научиться вмешиваться в естественные процессы, юный маг проводит уйму времени за чтением и особой грамотой. Жречество имеет очень громоздкую теорию, готовую поспорить точностью с арифметикой. А потому первые несколько лет жрецы проводят за учебными материалами, трудами магов, лишь грезя о практике.
Следом жрец должен пройти инициацию, проводимую, как правило, наставником. Цель ее заключается в том, чтобы ученик «ослеп и вновь взглянул». Обряд не всегда проходит успешно, и некоторые навсегда лишаются способности видеть. Но те, кому удалось заглянуть в свою глубинную сущность, открыв глаза, уже видят мир иначе. Они начинают видеть ту самую жизненную энергию, связывающую все воедино. Чаще всего после инициации жрец вынужден некоторое время провести в изоляции, чтобы свыкнуться со своим новым виденьем. Тогда настает время первой практике.
На что жрец способен? На то, что позволяют моральные устои заклинателя. В конструкции энергии существуют неизменные пути, а также те, с которыми можно работать. Таким образом, меняя комбинацию, жрец способен вызвать различные активные эффекты. Ими может быть ускоренное заживление ран или наоборот замедление исцеления, ровно также жрец может сконструировать болезнь. Способен повысить выносливость цели, способен придать ей решимости, способен нагнать сомнений и страха. В целом, здесь нет ограничений, но все зависит от опыта. Обучение очень долгое. И жрецу, который действительно может позволить себе все, уже будет, как минимум, за пятьдесят.
Жречество – очень красивая и зрелищная магия. Энергические потоки, искажаясь, становятся видимы другим, помимо жреца, и создают переливающиеся огоньки, являющиеся сгустками энергии. Сама же жизненная сила – есть ослепляющее сияние, а потому, когда жрец обращается к высшим истокам, лучше держать глаза закрытыми, чтобы ненароком не лишиться зрения.
В состав жречества в основном входят пассивные заклинания, и их великое множество. Жрец – очень ценный компаньон, он неоценим в путешествиях. Считается, что если в альянсе есть жрец, то не следует опасаться никаких бед. Пускай это и преувеличение.
Самостоятельный жрец же пусть и не одолеет другого мага в бою, но постоять за себя сможет. Оружием служит собственная жизненная сила, которая перевоплощается в свет. Он способен ослепить, оглушить врага, а в купе с заряженной энергией оттолкнуть и нанести ощутимые увечья.
Жрецы всегда находят себе место, они востребованы, как никто другой. А недостаток атакующих заклинаний целиком восполняется огромным спектром заклинаний защитных и пассивных, действующих как на одиночную, так и на множественную цель.
В жречество чаще всего идут мечтатели, грезящие о том, чтобы изменить мир. И, к счастью, пока светлых жрецов гораздо больше, чем темных.



Иллюзионизм.

Это направление появилось не так давно. Изначально оно причислялось к «шуточной магии» и являлось ответвлением магии стихийной, основываясь на игре света и тени. То, что сначала служило как баловство, стараниями группы энтузиастов превратилось в важную дисциплину одной из главных магических школ – школы Мысли.
Каждому известны солнечные зайчики и устрашающие тени, тянущиеся от корявых веток за окном. Первое и самое основное умение иллюзиониста – искажать их. «Виденье любого существа основывается на свете и тени, на каждом предмете есть блик и тень, каждый предмет свет отражает и тень пускает», - первое, что усваивает ступивший на путь иллюзионизма. Иллюзионист не влияет на сознание, он влияет, в первую очередь, на то, что его «жертва» видит, а искажение восприятия – это уже последствие. Постепенно иллюзионист от простого увеличения тени переходит к конструкциям более сложным, например, на месте дома человек видит пустующее место. Это опять же сложная игра света и тени, к ней прибавляется разве что смешение цветов и буйное воображение. Каждый второй думает, что иллюзионист через зрительный контакт «влезает в голову» и заставляет видеть то, чего нет. Сами иллюзионисты охотно поддерживают этот миф, и знаменитый взгляд иллюзиониста – лишь уловка, в которую все поголовно верят.
На более высоких уровнях развития иллюзионисту становятся доступны такие пассивные умения, как невидимость. Обучившихся этому магов называют хамелеонами. Однако же, насколько бы хорошо не была развита магия, невидимость остается приемом ненадежным. Иллюзионист не способен контролировать все, а потому любой внезапно преломившийся луч способен разоблачить его. Неосторожность подводила много таких хамелеонов.
Как и жрецы, иллюзионисты работают силой собственного разума, а потому их дух очень уязвим. Поначалу, когда иллюзионизм только начинал развиваться, многие первооткрыватели сходили с ума. Иллюзии, которые они творили, помимо окружающих начинали влиять и на них самих, пока маг окончательно в них не забывался. Потому иллюзионисту, как никому другому, нужно контролировать себя. После сотворения каждой иллюзии заклинатель стабилизирует собственные эмоции, выравнивает дыхание и освобождает разум. Если останутся хоть какие-то излишки миражей, они вскоре разрастутся, и тогда магу начнет мерещиться разная ересь.
Иллюзии ничем не ограничиваются, в этом прелесть этой ветки школы Мысли. Однако в иллюзионизме отсутствуют боевые заклинания. Так что маг, в основном, полагается на скрытность, скрывая себя иллюзией и подкрадываясь к жертве со спины. Бывают зачарованные магические посохи специально для иллюзионистов, которые в качестве атакующей силы используют теневые или световые шары, что дает сражаться наравне с другими магами, правда вот оружие такое недешево стоит и мало кому доступно.
Кого-то останавливает малое количество информации и пока несовершенные базы теории, чтобы ступить на путь иллюзионизма. А кто-то, напротив, рвется в эту сферу, решаясь попытать удачу и побороться за место Лучшего Иллюзиониста, пока таковой титул никем не занят. Может, кому-то из таких неугомонных повезет, и каждый в мире будет видеть то, что хочет он?..



Особняками стоят шаманизм и зачарование – разновидности расовой магии.

Зачарование.

Зачарование – сложная наука. Дагларке нужно услышать голос оружия, прежде чем наделить его магической силой. От того, как поймёт она суть клинка или доспеха, будет зависеть его будущее. Когда услышан голос, подбирается соответствующий драгоценный камень, в который будет помещён дух. В глубинах гор можно найти любых духов. Истинная дагларка никогда не заточит дух в камень насильно. Лишь уважительное отношение и просьба, произнесённая от имени Матери Мира есть в её арсенали. И духи редко отказывают, желая покинуть горы и после обрести свободу на новом месте. Когда душа заполнит камень, зачаровательница чертит руну, помещая на неё оружие и камень. Пропевая заклинание, она объединяет их. Если всё было сделано верно, клинок или доспех обретает душу, если же нет - разрушается, при этом раня зачаровательницу. Чем более развит навык, тем больше магическая мощь оружия. Зачарованный клинок может пылать, поджигая врага, или становиться ледяным, замораживая его. Он может высасывать жизненные силы или обращать противника в бегство, насылая страх. Зачарованный доспех в той или иной степени защищает от магических атак одного вида.


Шаманизм.
Когда последняя из сестер рассвета отдала свою плоть земле, на свет появились не только арбаро. Энергия, что вырвалась на свободу, обрела себя в виде духов, незримых, как сами сестры рассвета, но слышимых и осязаемых. Они в равной степени населяют леса Эн’Ха, они есть везде и во всем, духи - это защитники природы. По мере жизни, народ арбаро научился понимать их силу, договариваться и жить с ними в мире.
Такие арбаро прозвали себя шаманами и ушли в чащобы леса, чтобы развивать свои умения и еще больше приблизиться к неизведанным существам. Процесс обучения шаманизму долог, даже чтобы овладеть азами нужно невиданное терпение. Но терпение вознаграждается сполна. Некоторые шаманы, заручившись поддержкой множества духов, начинают предвидеть будущее, рассказывать о неизвестном прошлом и повествовать о происходящем за много лиг от них. У ведунов нет своего собственного духа, они общаются со многими сразу. Для последователей этого пути нормально слышать шепоты и чувствовать приближение врага, ибо духи всегда с ними, а они всегда с духами. Точнейшие гадания и вещие сны удел ведунов. Некоторые так же могут видеть магическую сущность других колдунов.
Помощники могут ненадолго принимать вид стаи птиц, либо не крупных животных, охотящихся стаей, ведь в количестве их сила, чем больше глаз, тебя больше они могут рассказать шаману. Их обличие призрачно, но осязаемо, так призванная стая ворон может принять на себя ледяную стрелу, пущенную другим магом, а свора собак легко покусает обидчика.
Есть и другие пути у шаманов народа арбаро. Перевертыши могут связать свою жизнь с духом зверя, но впоследствии они и сам становятся похожими на зверя. Обычно у таких шаманов есть свой дух-спутник, помогающий ему на протяжении всей жизни. Редко от него можно услышать наставления, да и будут они столь тихими, что и разобрать их будет задачей не из легких. Но в таком союзе можно получить множество различных способностей. Острое зрение хищной птицы или не дюжую силу медведя. С опытом к перевертышу приходят умения обращения в представителей фауны и призыв своего духа-помощника в виде какого-нибудь зверя. Так же у таких шаманов есть склонность к пониманию языков зверей, чем дольше перевертыш живет в гармонии со своим духом, тем больше слов он может разобрать.
Искусство шаманизма подернуто дымкой, оно в равной степени устрашает как противников, так и друзей. В лицах увлекающихся этим видом магии всегда можно увидеть звериные нотки, будь то волчий оскал или пронзающий совиный взгляд. Рык перевертышей не отличишь от настоящего, а в битве на мгновение можно увидеть скалящуюся рысь. В процессе гадания у ведунов могут чернеть руки или появляться птичьи когти, то духи касаются внешнего мира через шаманов.

Известные духи:
Ша – духи перевертышей. Это духи-хранители, обычно у каждого перевертыша по одному такому духу. Он всегда находится рядом со своим шаманом. Они дают о себе знать только самому колдуну, трясь об его ноги, словно кошки или громко дыша рядом, как большие собаки после долгой погони.
Дор – духи ведунов, их множество, они приходят на шаманский зов, разведывают, прознают и достают все, что в данный момент необходимо. Их присутствие можно ощутить через небольшие вихри ветра или покачиванию лампы, висящей под потолком. Такие духи быстры, непоседливы и хитры.
Хат – духи растений. Они почти не используются в качестве постоянных спутников, так как не наделены достаточным интеллектом, но могут быть призваны для своих нужд. Такой дух может оживить растение, помочь пройти через болото или перенести неподъёмную поклажу, а после распрощаться с шаманом навсегда.
Рух – духи стихий. Для шаманизма они просто существуют, но не представляют полезной нагрузки, т.к. арбаро до сих пор не могут договориться с дикими элементалями.

Так как шаманы общаются сразу с большим количеством духов, не бывает чистых ведунов или только перевертышей. Первый может иметь острый глаз орла, а второй погадать по руке. Побочное направление не развивается выше начальных этапов. Считается, что заключивший договор однажды шаман не может его расторгнуть, и даже после смерти духи будут помогать колдуну.
Шаманизм доступен как начальная магия только арбаро. Некоторые марды могут пройти обучение у шаманов в лесах, но лесные духи не жалуют чужеземцев.

Юг.

Ниадис.
Белый город. Южное побережье Тирмарда увенчано Королевскими Колоколами, располагающимися на трех самых высоких скалах. Дальше них – земля мардов. На небольшом островке близ побережья стоит маяк Фартуна, выстроенный древними мардами еще во времена Драконоубийцы. На его пике пылает золотое мардовское пламя, цель огня этого – странникам заморским показывать величие Империи. К тому же, в этом пламени заключена магическая сила, которая первой даст отпор вражеским кораблям, если те только замаячат на горизонте. Их неумолимо встретят огненные шары.

• Белая Гавань.
Знаменитый порт, являющийся лицом Ниадиса со стороны моря. Гавань отходит от берега и, стоя на белокаменных столбах, тянется до самого маяка. Ежедневно сюда приходит множество судов, ровно столько, сколько и отчаливает – никогда здесь не бывает затишья, вообще никогда. Ценный товар притягивает сюда воров, высокопоставленные лорды – убийц, и среди разношерстной толпы можно встретить кого угодно. Оттого здесь так много стражи. Нельзя сказать, что от количества гвардейцев уровень преступности меньше, однако это вполне удовлетворяет правительство, и они считают свой долг выполненным.

• «Рыбий» берег.
Когда-то южное побережье Тирмарда принадлежало нируацам, однако же в мерзкую для амфибий Эру Становления, когда после двадцати пяти летней войны был подписан Братский договор, оно отошло к мардам. Марды в своем обыкновении дали побережью новое, красивое название, но оно не прижилось. В те времена марды не жаловали нируанцев, а потому за побережьем укрепился эпитет «Рыбье». Рыбьим оно и осталось. Это хлопотно отстроенный каменный берег, на нем по сей день сохранились нируанские храмы. Самый большой из них, храм Домусу, марды переделали под склад прибывающего товара, который после развозят по городу. Чем очень оскорбили амфибий. Также на берегу находиться невольничий рынок. Рабы там используются как основная рабочая сила, чтобы разгружать торговые суда.

• Врата Мардека.
Вход в город. За ними, после суматохи Рыбьего берега, намного тише. Однако же чем дальше в город, тем больше народу. Дома в Ниадисе стоят очень плотно друг к другу, почти слипшись между собой. Улочки здесь очень тесные, а жителей много, отчего в самый разгар дня тут находиться почти невозможно. Врата тщательно охраняются. Местные стражники не позволяют себе поблажек, ибо бояться лишиться головы. И если днем можно проскользнуть не желательной личности, то ночью нет. А попытка перелезть через высоченную каменную стену – вообще самоубийство.

• Главная площадь.
Здесь же центральный рынок, здесь же, то есть вокруг – основная жилая территория обычных граждан. Вот где-где, а здесь дома действительно залезают друг на друга, а от балкона до балкона дома противоположного не больше метра. Стражи здесь почти нет, ибо в тяжелых доспехах сюда просто не протиснуться, а меч быстрее украдут, даже не дав достать из ножен. Здесь купцы и мошенники, здесь базы наемных убийц.

• «Королевский» переулок.
Здесь не живут короли, отнюдь, появление высокопоставленной персоны в этих переулках считается либо большой глупостью, либо наличием большого ума. Здесь найдутся барышни на любой кошелек, а люди, промышляющие на королевском переулке, не постесняются спросить кого вы предпочитаете. Лорды и графы присылают сюда шептунов, ведь распутные дамы весьма сговорчивы и могут задарма сдать с потрохами разболтавшегося вельможу. А если преподнести этим леди драгоценности, то они вообще скажут вам то, что вы захотите от них услышать. Так же на этой улице часто прячутся засветившиеся воры и убийцы. Стража просто не в состоянии заглянуть под каждый подол, а ведь под одним из них может прятаться самый страшный злодей современности.

• «У старого Мадрила».
Таверна, окутанная мрачной славой, стоит на окраине города, своим боком подпирая один из складов рыбьего берега. Она богато украшена и вообще не вписывается в окружающий колорит. Но знающие люди приносят сюда свои заказы на убийство той или иной цели, кражу драгоценностей или наводки на важных персон. Контингент заведения готов взяться за любое грязное дело, главное чтобы за него заплатили. Достаточно спросить хозяина и он с превеликим удовольствием расскажет весь прейскурант. Хотите, чтобы жертва мучилась, задыхаясь от непонятного яда? С вас пятьдесят золотых. Ах, это знатный лорд, ну тогда семьдесят пять. На любую жизнь здесь есть фиксированная цена, вопрос только в том, хватит ли у вас денег, чтобы оплатить удовольствие.

• Консерватория милостивой Иллиры.
Богатый район города украшает это сооружение, имеющее витражные окна и штандарты с узкими расписными флагами. Сюда ходят только девушки из знати, они учатся петь и танцевать, лучшие учителя преподают лирику и живопись. А когда консерватория дает концерт, то светский раут обеспечен. Каждый гордый отец желает увидеть, как поет его дочь, а каждая уважающая себя дама хочет вдобавок похвастаться новым платьем перед своими подругами. Этакий институт благородных девиц, процветающий на деньги зажиточных лордов.

• Белый дворец.
Дворец поистине считается одним из чудес архитектурного искусства мардов. У него нет стен, он вырастает словно одинокий горный пик из обширного леса. Начиная с высоты двухэтажного дома, замок уже к середине может похвастаться башнями в три или четыре раза выше. Пурпурные цвета крыш отражают любимый оттенок первых правителей. Под черепицей боязливо прячутся узенькие балкончики. Ох, сколько знатных вельмож успели испытать на себе силу гравитации! Один безумный король на старости лет успел выкинуть пятнадцать советников лишь за малейшие провинности.
Но не стоит бояться, простолюдина не пустят так далеко, а знатный гость, посетивший резиденцию правящей династии, увидит огромное количество арок и расписных колон. Белый камень и золото, все прельщает изыском, почти невозможно отвести глаз от витражей всех цветов радуги. На них изображены герои и короли, сокрушительные победы и древние святые. Тончайшие восточные ковры покрывают полы дворца, а вечнозеленые сады обрамляют его по границам.
К народу ведет отдельная площадь, на которой высятся штандарты с яркими флагами, здесь выносятся приговоры и указы. Люди собираются здесь, только прослышав звуки Драконьего рога. По обыкновению невообразимое число стражников несет свою службу на площади.

Щель.

На юго-западе Тирмарда, в месте, где великий Фартун одержал победу над Драконом, есть страшное место. В народе его называют просто - Щель. Узким разломом она протянулась с юга на север. От одного её конца до другого день пути. Щель пользуется дурной славой. Глубин её никто не мерил, но все уверенны, что она бездонна. Те смельчаки, что отважились спуститься - не вернулись. Нет тех, кто может поведать о её обитателях, но говорят, что населена она духами и существами неведомыми, жуткими и опасными. Иногда из недр её раздаются разные звуки, от которых кровь стынет в жилах. То тут, то там вырываются огненные сполохи или валит дым. Время от времени, всю её затягивает плотным туманом, и тогда можно запросто свалиться в бездну, так как туман непостижимым образом скрадывает её место положение. Даже знающие местность как свои пять пальцев, не решаются приближаться к Щели в туман.

Восток.

Восток опасен и загадочен, там пески пустыни Самаг, там самое жаркое из всех небесных светил, там руины драконьего века. Никто не идет туда просто так, туда отправляться либо за смертью, либо за богатством…

Пустыня Самаг.

Пустыня заключена в кольцо скал, зовущихся Драконьими Пиками, ибо прежде скалы эти были домом огнедышащих ящеров. Самаг занимает сравнительно небольшую территорию, всего немногим больше Ниадиса, но кто побывал там хоть раз, тот скажет, что она бесконечна. Она – песочное море, уходящее далеко за горизонт, но нет там маяков, нет путеводных звезд, потому можно блуждать, пока не сморит жажда и усталость. Пески ее беспощадны к путникам. Испокон веков здесь хоронили магов, изолируя их беспокойные души от живого мира. Паленый воздух пустыне пахнет смертью. Куда бы ты ни шел, за тобой следят. Всякий торговый караван, чей путь лежит на Сэх-Ру, останавливается лишь для того, чтобы накормить животных. Ибо тот, кто уснет под шепот песков, больше не проснется.

• Чертова гробница.
Самаг – могила многих магов, но в первую очередь основоположницы иллюзионизма, великой заклинательницы Асаны Беспокойной. При жизни Асана не знала покоя, прячась от мнимых убийц, ею же наколдованных. Она умерла, уморенная собою, и была похоронена в песках пустыни Самаг. Говорят, что ночью по пустыне разносятся истошные крики заклинательницы, ее мольбы о спасении, и бывает, завладев сознанием неосторожного путника, Асана приводит его к Чертовой гробнице, могиле магов и заклинателей. Такие не возвращаются. Никому не известно точное местонахождение Гробницы.

• Саа-Алим.
Небольшой город в самых «истоках» пустыни, стоит сразу за Драконьими Пиками. Несмотря на размеры, городок довольно богат, ибо торговля с Сэх-Рой, самым крупным городом пустыни, ведется непосредственно через него. Здесь много зелени, отчего он совсем не смотрится городом пустыни, однако же каждое дерево, вплоть до единого, старание местных магов земли. Боевые единицы Саа-Алима составляют исключительно маги. Городок довольно гостеприимен, а также тут сравнительно небольшие цены, несмотря на все. Тут всегда полно товара, просто найти жилье, поэтому многие марды со средним достатком переезжают в этот маленький городок.

• Камни-болтуны.
Причудливая аномалия все той же магии земли. Когда-то давно один заклинатель, чье имя утеряно, пытался вдохнуть жизнь в самое мертвое, казалось бы, что есть на свете – в камень. Чудак был не совсем здоров, вернее просто болен этой идеей. Некоторые думают, что это определенно точно был даглар. Ведь кто еще может быть настолько одержим какими-то камушками? А уж тем более, кто, как ни даглар, будет пытаться говорить с этими камушками? Но другие считают, что это был арбаро, приспешник безумной, но нормальной для своего народа идеи, что все в природе живое, даже эти самые камни. В общем, как бы комично не отзывались об этой легенде, факт остается фактом: попытка создать разумных каменных големов почти обернулась успехом. Камни эти за века так и остались стоять, сложенные друг на друга, а по ночам будто бы перешептываются между собой, ожидая, когда их наконец оживят. Есть даже слух, что они еще и передвигаются. Как – никто не видел, но каждый в это охотно верит.
Камни-болтуны разбросаны по необширному каменному плато близ Сэх-Ры, так что любой, кто движется в Змеиный город, неволей очутится там.


Сэх-Ра.
Сердце пустыни, важнейшая торговая точка, самый преступный город во всем Тирмарде. Стоит заглянуть на главный базар – вас уже обокрали, стоит сунуться в темные районы – вас уже убили. Вообще, вас в любом случае обокрадут, и добро пожаловать в рабы, особенно если вы кому-то задолжали. Здесь особенно сильно чувствуется социальное расслоение, город делится на районы без всяких условностей, все оговорено: там – отбросы, а там – богачи. В Сэх-Ре находится самый крупный невольничий рынок. Именно здесь рабов и «обрабатывают», делая из них пригодный товар. Зачем же сюда приезжают? Ищут приключений. Ведь столько есть еще запертых подземелий, где хранятся несусветные богатства.
Сэх-Ра зовется Змеиным городом. «Змей» здесь, и правда, много. И если одни из них праздно обитают на верхних уровнях в по-восточному богатых домах, то другие тугим клубком кишат в душной тесноте трущоб нижнего уровня.

• Муссан.
Нет в Тирмарде более грязного и жестокого места, чем Муссан – преступный рай Сэх-Ры. Сюда не суётся даже стража. Непонятно из чего выстроенные домики в полном хаосе лезут друг на друга. Узкие улочки, связанные между собой лестницами, тропинками, настилами и перекинутыми от дома к дому канатами, словно связаны между собой единой паутиной из которой, если уж попал, ни за что не выберешься. Если думаете, что увидели в этой жизни всё и ничто вам не страшно, идите в Муссан и почувствуйте себя маленьким ребёнком, попавшим в лес, полный чудовищ. Там, так же, как и в лесу, выживает сильнейший. В трущобах можно достать всё, а в особенности то, что преследуется законом по всему Тирмарду.

• Раббат.
Уровнем выше Муссана расположен знаменитый невольничий рынок – Раббат. Ассортимент рабов поражает воображение: синги, арбориане, марды, мохнатые даглары и даже нируанцы. Товар на любой вкус и для любых целей. И пусть дело работорговца опасно, зато особо удачливые могут легко скопить деньги и обзавестись апартаментами на верхнем уровне Сэх-Ры. А это ещё сложнее, чем купить себе дворянский титул и дом в Ниадисе.

• Ас-Сур.
Ас-Сур – верхний город. Мечта любого. Богатые дворцы, прячущиеся в тени высоких скал. Фруктовые деревья. Журчание ручьёв и водопадов. Прохладные беседки, увитые цветами. Так далека эта картина от пустынных песочных пейзажей, что простираются внизу. Как говорят восточные марды: «Достиг Ас-Сура – познал высшее блаженство». Но, чтобы выжить здесь, нужен хитрый ум. Стоит зазеваться, и будешь вышвырнут из рая более хитрым собратом.


Восточный змей.

Каждому в Тирмарде известна легенда об огромном Змее, что заточен под Сэх-Рой. Говорят, он настолько кровожаден, что чтобы задобрить его, восточные марды скармливают ему живых рабов. Однако едва ли кто-то всерьез верит в его существование, его образ, как страшного чудища, используется разве что для запугивания детей. Безумца, голосящего, что видел Змея, зверски обсмеют. И никто даже не вспомнит о нем, ничего не заподозрит, когда бедняга таинственным образом исчезнет. О его смерти, смерти пленника Змеиного города, никто не будет говорить. Восток позаботится о том, чтобы схоронить память о нем как можно глубже в песках, ибо никому не дозволено прикасаться к тайнам пустыни. Ведь глубоко под землей, под самым сердцем Сэх-Ры, действительно заточен знаменитый Змей.

• Змеиные пещеры.
Мало кто знает, что под пустыней, как змеиная паутина, вьется лабиринт пещер. Некоторые из его ответвлений, по которым, в основном, следуют подземные воды, широко используются нируанцами для передвижений, когда путь лежит в Сэх-Ру. В давние времена подземелья были достаточно обжиты, и по одному из главных течений даже стоит старинный нируанский город, который сейчас пришел в запустение. Пещера, в которой он построен, ведет прямиком в Змеиный город, она является самой крупной и единственной, чье существование всем известно. Сами тайные ходы принадлежат восточным мардам, и знать вход в них дозволено лишь немногим. Они служат для того, чтобы Змей в свое время выполз на поверхность. Изредка змеиные пещеры используются теми, кто желает, чтоб их уход из Сэх-Ры остался незамеченным.
Подземелья имеют четыре выхода на поверхность, первый и самый главный – Сэх-Ра. Другие три никому, кроме «избранных» не доступны. Один из них выводит прямо к Чертовой гробнице.

• Скалистый путь.
Единственный вход с равнины Фарран. Врата помещены меж двух Драконьих Пиков, однако скрыты мощной иллюзией, отчего видятся их продолжением. Каждый день между них проходит множество народа, но никто их не замечает: в этих же Пиках высечена лестница, она ведет к плоской площадке прямо над вратами. Оттуда берет начало дорога, спускающаяся в Саа-Алим. Это не единственный путь в город из пустыни, но самый безопасный.
Однако не сразу за вратами начинаются Змеиные пещеры. К ним еще нужно спустится по узким, сырым подземельям, набитым самыми мерзкими тварями.

• Руины Баар-Шана.
Еще один выход из Змеиных пещер расположен здесь.
Баар-Шан – город, чьи жители звали себя «друзья драконов». После Эры Драконоборства, когда остатки ящеров упрятались в горах, некоторые из них селились на верхушках Драконьих пиков, где ни мард, ни любой другой житель материка их не достанет. Как известно, не все марды поддерживали идею Фартуна свергнуть драконов, и самые прыткие из них вознамерились пойти против короля. Они не развернули никакого восстания, не послужили причиной новой войны – они построили город, чьи площади были достаточно широки, чьи улицы были достаточно просторны, а здания достаточно высоки для драконов. Баар-Шан строился там, докуда не достал бы южный взор, его своды затерялись далеко в песках. Постепенно марды и синги, строившие его, приманивали в город драконов, нашедших прибежище в Драконьих пиках. Никто даже не подозревал о существовании Баар-Шана, который прятался в самом дальнем уголке пустыни Самаг, пока один из его жителей-мардов не вознамерился заслужить местечко при королевском дворе. Он отправился в Ниадис и разоблачил предателей. Южане разгромили Баар-Шан, и тот стал последним в истории драконьим городом.
Говорят, мудрые ящеры в качестве благодарности за город открыли его строителям секрет Высшей магии. Никто не знает, что это такое, распуская слухи о всяческих пятых стихиях, контроле над сознанием и прочей ереси. Но старинные магические рукописи, что хранятся в этих руинах, надежно оберегаются духами.

• Темница Змея.
Именно к ней выводит один из туннелей, не сумевший пробиться на поверхность. Помимо него, есть и другой вход в темницу: он находится на самом нижнем уровне подземелий дворца Сэх-Ры. Прямо перед вратами стоит гроб, в котором покоится Теан Ядовитый. Именно этот мард давным-давно пленил Змея и заточил его под своим домом.
Сам Змей является разновидностью дракона, бескрылым :бип: ящеров. Раньше он был известен как Пустынный червь и постоянно терроризировал местных жителей, пока однажды, как все думают, «не был убит». Эти события так стары, что сейчас о них не вспомнит и коренной житель Сэх-Ры, мало кто даже из просвещенных знает, как Змей появился у них. Восточные марды считают его своим тузом в рукаве, совершенным оружием на случай войны. Пищу Змея и вправду составляют рабы. Он действительно агрессивен, действительно кровожаден и действительно воистину огромен. Удерживают в подземелье его дагларские цепи, приковывающие рептилию к высокому пику из самого прочного камня. Как и всякий дракон, Змей не лишен сознания и способен на разумную речь.

Острова.

Острова Нанданавана.

Нанданавана – населяемый нируанцами архипелаг, отделенный от Материка проливом Лаан, давно уже утратившим свое название, став в народе зваться Светлыми Водами. Здесь проложены важнейшие морские пути, по которым активно ведется торговля как с народом Ниру, так и с другими соседями, готовыми щедро отплатить звонкою монетой за ресурсы, коими богата земля Тирмарда. Потому, как ни странно, здесь процветает пиратство, отчего мореходы боятся не столько бури, сколько нападения бессовестных бандитов. Еще одну трудность представляют скалы, усложняющие маршрут, а это повод морякам перекреститься лишний раз, отправляясь в плавание.

Всего островов девять. Однако все четыре северных принято считать за один, как и два западных. Остаются южный и восточный, итого всего пять частей, включая центральную. Про каждую по отдельности.

Центральный остров – Нанд.


Нанд занимает территорию, равную примерно одной четвертой равнины Фарран. Природа здесь полна изобилия, славится богатейшей флорой и фауной. Береговая линия очень извилиста, южная сторона острова скалистая, а северное побережье скатывается в равнину. Именно там, на равнине, изрезанной паутиной рек, возвышается великий Альфеллидион, высшим пиком своим соревнуясь с высотой южных скал. Белокаменные дома простилаются до самого берега, где плавно уходят под воду. Альфеллидион не единственный населенный пункт на Нанде, при храмах, расположенных на южном побережье, имеются небольшие деревушки.

Альфеллидион – город нируанцев, который они провозгласили своей столицей. Это самое настоящее чудо архитектуры, в мире не сыщешь города, превосходящего его красотой. В нем гордость амфибий, он – самое дорогое, что у них есть. Они скорее погибнут сами, чем дадут разрушить его, то, чему они подарили века своих стараний.

Город делится на три уровня: верхний, подводный и глубинный.

• Верхний Альфеллидион.
Место красочное и роскошное. Здесь также как в Ниадисе можно встретить представителя любой другой расы. Однако же устроиться здесь еще сложней, чем в столице, ибо нируанцы более категоричны к чужакам, чем марды, славящиеся гостеприимством. К тому же, далеко не каждому жизнь здесь по карману. Придется сильно раскошелиться, чтобы не выглядеть неудачником.
Здесь множество театров, галерей, таверн и гостиниц – удобство не столько для местных, сколько для приезжих. Казна нируанцев крупно золотится благодаря чужакам, любящим красиво тратить деньги. Приезжают сюда и учиться магии, как правило, стихийной. Есть крупное магическое училище.
Подавляющее большинство зданий здесь из белого камня. Большое внимание уделяется декору: часто по стенам тянется цепкий зеленый плющ, все клумбы ухожены и пышны, ни одна площадь не обходится без фонтана. Улицы очень просторны, нет той тесноты, присущей Ниадису, где каждый дом прилипает к другому. Словом, это демонстрация совершенного вкуса амфибий.

• Подводный Альфеллидион.
В отличие от уровня верхнего, это – жилище исключительно нируанцев. Именно подводный уровень амфибии считают самим Альфеллидионом, а верхний и глубинный уже своеобразными пристройками. Однако же для представителей других рас, разумеется, на первом месте стоит верхний.
Подводную красоту способны оценить лишь сами нируанцы. Как правило, родившееся здесь никогда не поднимаются на сушу, просто не видят в этом необходимости. Улицы здесь еще более просторны, делая свободным передвижение вплавь. Из-за глубины вода кажется синей и мутной, отчего со стороны множество построек выглядят безжизненными. Но стоит оказаться в сердце города, и в том, что здесь есть жизнь, не останется сомнений.
В качестве освещения здесь свои, «живые» фонари. Это особый вид медуз, им присуще яркое голубоватое свечение. Дома здесь тянутся скорее ввысь, чем вширь, как на верхнем уровне. А вместо клуб и фонтанов тут чудеса подводного мира, сказочные кораллы и яркие рыбы.
Здесь возможно побывать, если вас сопровождает опытный водный маг. Правда редко кто задерживается, не в силах терпеть, когда в метре спокойно проплывают огромные хищные рыбы.

• Глубинный Альфеллидион.
Самая нижняя часть города амфбий. Он находится на огромной глубине и накрыт высоким воздушным куполом, что делает возможным дышать там без помощи жабр. Это священное место, не предназначенное для жизни. Там располагаются пять святилищ нируанцев – Домуса, Криато, Туэ, Виса и Ниру.

Северные острова – Дана.


Это четыре острова, за которыми закреплен статус «курорта». Через них осуществляется основной контакт между народом Ниру и жителями Материка. Местные нируанцы более дружелюбны и менее надменны, делаясь выносимыми для других рас. Сюда любят приезжать для отдыха, бывает для лечения. Так что эти земли нельзя назвать собственностью амфибий, здесь полно разного люда.

• Люних.
Расположен на самом крупном из северных островов, крупный населенный пункт. Местная архитектура кардинально отличается от Альфеллидиона. Низкие, приземистые дома из красного дерева теряются в феерии зеленой листвы. Город очень гармонично вписывается в природу. Нируанцев здесь не так много, ибо ближний источник воды – пересекающая остров река. К ней довольно проблематично спускаться, а к морю тем более. Больше всего здесь мардов и южных арбориан, которые навсегда покинули родные леса.
В Люнихе прекрасно живется, это очень мирный город, из напастей здесь только дикие животные, иногда совершающие набеги из лесов.

• Логово Кхаэ Инис.
Пристанище магов огня. Об этом месте, разумеется, не известно правящей семье, а также честному народу. Сюда стекаются те амфибии, кто готов нарушить все законы Ниру, а именно – посветить себя запрещенной магии огня. Здесь они учатся, наращивают мастерство, только здесь они могут свободно наслаждаться жаром пламени.
Логово упрятано в лабиринте подземных пещер, под самым дальним северным островом.

• Высшая Академия Лииф.
Престижное учебное заведение, где готовят магов по следующим дисциплинам: некромантия, стихийная магия и иллюзионизм. Сильной стороной является магия воды и иллюзионизм, это единственное, в чем училища Ниадиса проигрывают Академии. Сюда приезжают учиться со всего материка, правда редко кто попадает на бесплатное обучение. Маги, которые учились здесь, очень уважаемы.
Занимает ближний к Нанду остров.

• Кровавый маяк.
Пренеприятное место, но, тем не менее, главная путеводная звезда мореходов. Раньше здесь процветала рыбная ловля, однако на рыбу слетались разные твари, морские, летучие, ползучие – ужасно мерзкие гады. Поначалу рыбаки как-то отбивались от них. Но мистическим образом этот маяк приманивал к себе все больше чудовищ, и когда появилась нечисть, место живому там не осталось. Часто здесь раздирают заблудших моряков, и ближние воды окрасились алым. Потому маяк, прежде бывший Королевским, получил такое название.
Возвышается на самом восточном из четырех островов. За ним покинутое поселение.

Южный, «ледяной» остров – Анда.


Этот остров зовется ледяным по праву. Он весь покрыт снегами, снежные вьюги здесь также суровы, как в горах Гранмор. А первоначально он был самым жарким из всех островов Нанданавана. Эта ледяная аномалия объясняется тем, что живущие здесь маги перенаправили свою магию воды в другое русло – магию льда. Давным-давно они заложили вглубь этой земли руну мороза, и с тех пор здесь не бывает высоких температур.

• Хидам.
Город в самом сердце острова Анда. Не так давно пережил крупное землетрясение из-за сорвавшегося ледяного заклинания, так что теперь порушенные здания отстраивают. Архитектура здесь также отлична от Нанда, нет вычурных изысков, лишь строгая, ледяная красота. Здесь живут не только нируанцы, но и синги и марды, ибо магии льда учат только в Хидаме и Карнхорне.
Хидам славится не только магией льда. Здесь есть военное училище, откуда выпускают отличных мечников с закаленной выносливостью. А еще здесь очень крепкое вино, способное опьянить любого.

• Хищные горы.
Уникальная шутка природы: за века ветер сотворил хищных птиц, вырезав их, как великий скульптор, прямо из ледяных гор. Это опасные места. Помимо снежных лавин, в холодных пещерах обитает немало монстров, пища которых – заплутавший во вьюге путник.
Однако эти места продолжают манить искателей приключений. Еще во времена Эпохи Драконов, когда марды гнали драконов с материка, некоторые из могучих ящеров обосновались в этих горах. Некоторые полагают, что местные драконы давно погибли, а потому грезят заполучить их блестящую чешую, их когти, которые крепче любого металла, и их богатства.

Западные острова – Нав.


Как раз-таки здесь живут остальные нируанцы. Это их земля. Но, опять же, они соседствуют с мардами, сингами и арбаро. Менее дружелюбно, чем на северных островах, однако чужеземцы продолжают съезжаться сюда. По какой-то причине почти всем жителям Материка жизнь на островах кажется заманчивой, ибо всегда земля амфибий была манящей загадкой.

Больший остров:

• Гонто.
Второй по размеру город на островах Нанданавана, после Альфеллидиона. Расположен на большем западном острове. Это портовый город, он является важнейшей торговой точкой, через него осуществляется перевозка товара от заморских соседей на Тирмард. Так что Гонто является и пристанищем контрабандистов, здесь останавливаются пираты, чтобы пополнить запасы. Тут есть, что воровать и кого убивать. Так что в рейтинге по количеству преступности он будет где-то на третьем месте, после Сэх-Ры и Ниадиса. Это большой, богатый город, но довольно грязный в плане жителей.

• Школа восьми искусств.
«Здесь учат красоте» - надпись, сияющая над главным входом. В этом и заключается суть этого заведения. Здесь лучшие учителя-нируанцы, цель которых воспитать в подрастающем поколении гармонию с прекрасным. Здесь учат не только творческим наукам, таким как пение, рисование, скульптура, но и наукам точным. Выпускники виртуозны в арифметике, грамоте, ровно также как в живописи и писательстве. Иными словами, здесь воспитывают личность, взращивают новое поколение гениев.

• Колльт.
Город исключительно нируанцев, других рас здесь нет. Это дом так называемых творцов прекрасного, здесь художники, поэты, певцы и танцоры, все те, чье сердце отдано Криато. Другие приезжают сюда лишь с целью просвещения, чтобы побродить по галереям чудесных картин, послушать дивное пение, повздыхать о своем несовершенстве и с разочарованием в себе уехать.

Меньший остров:

• Храм Лиифу.
Несмотря на близость с Гонто, жизнь на этих двух островах кардинально отличается. Весь меньший остров зовут храмом Лиифу, это священная земля для нируанцев, сюда не пускают чужаков. Здесь живут те амфибии, кто посвятил себя служению пяти богам Моря. Храм Лиифу – красивейшее место, сама атмосфера говорит о возвышенности, а легкая пелена тумана, вечно лежащая вокруг острова, делает его похожим на недосягаемый идеал.

Восточный остров – Вана.


Это мертвая земля. Раньше этот остров был густонаселен, однако же, после пришествия первого тумана, здесь никого не осталось. Жители этих мест ныне марды.
Весь остров окутан туманом, который до сих пор никуда не ушел. На этих землях нет ничего живого. Здесь мертвая вода, мертвые деревья, мертвое небо, мертвые города. Никто не бывал здесь с тех пор, когда он еще был жив, а потому невозможно сказать, что там происходит сейчас.