История давно минувшего: Хозяин пустыни Страница 89

Спустя какое-то время парочка гордо топала через улицы Танааля, заходя на территорию Ордена. Кисточка причесалась, завязала микроскопический конский хвостик и нарядилась в одну из немногих лучших рубашек, будто шла она не сдаваться на присмотр, а на свидание. Нируанка рядом вещала про будущего няня, расписывая того во всех возможных красках, а уши, стоящие торчком улавливали каждый звук. Арбаро уже видела главную площадь заклинателей, но лина Пало - никогда, а поэтому встреча с ним, особенно после красноречивых описаний, представлялась довольно радужно. Площадь сменилась пустыми коридорами крыла отданного заклинателям. Ранним утром нируанские витражи бросали отсветы на стены и потолок, а не на златоносных студентов, причудливо играя на неровных камнях, специально имеющих гранёную форму.
- Такая игра света помогает заклинателям в будущем, когда они спускаются к дагларам. Порой, блеск жил слишком силён и глаза не успевают приспособиться, но, постоянно находясь под таким освещением в самих пещерах уже не обращаешь на это внимания.
Игра света сошла на спокойствие холодного огня, осветившего нужный коридор. Как и рассказывала Алэйа, взгляду предстала дверь, как обычно оставленная незапертой. В кабинете никого не оказалось, что не удивительно для такого времени. Полуниру остановилась, размышляя в последний раз над верностью решения, а после вновь присела перед Кисой.
- Лина Пало не бойся. - В который раз повторила нируанка. - Даже если будет кричать и ругаться. Я ему доверяю, как лин Линну. И помни о нашем маленьком секрете. - Заклинательница выудила из рукава карточку кремового цвета и протянула девочке. - Отдашь это ему. - Вслед за карточкой рука потянулась к сумке и вытащила небольшой пакетик с карамельными палочками.
Кисточка кивнула, взяла все предложенное в обе руки и прошла внутрь кабинета, не замечая, что нируанка осталась стоять.
- Скоро он придет? - арбаро забралась вместе с хвостом на стул, настраиваясь ждать.
- Мм. - Алэйа кивнула, набрасывая сползший с головы капюшон, и оставила Кисе улыбку, когда дверь закрылась, отдавая арбарианку на попечительство Тамо Туэ Пало.

Храм Ниру - третье из мест подземного города, куда заходила Гиэйн, когда выдавалось время. Хоть сердцем она целиком относила себя к водному народу, с детства не привитое отношение к храму, как к чему-то сакральному, приводило её в обитель величественных скульптур довольно нечасто. Взятые на входе шарики потянули ладонь, но возвращать на место их Алэйа не стала, ровным шагом проследовав в залу, пусть не столь долго служащую пристанищем для богов, но уже наслушавшуюся великое множество желаний и просьб. Туана среди фигур не оказалось. Заклинательница бросила взгляд на чашу Ниру и резко развернулась в сторону Криато. Чаша её не пустовала, но посетители ещё не успели наполнить её. Алэйа занесла руку над водной гладью и медленно тронула запястьем гладкий край, так и не выпустив ноши из пальцев.
- Пожалуйста, великая, присмотри за Кисой...и Линном. Им сейчас нужно много сил. - Девушка опустила взгляд. Даже в такой маленькой чаше звучал тихий шёпот духов и её голос едва ли превышал их тон. - И благодарю тебя, что помогла дождаться Гирвана. Теперь он в безопасности. Под присмотром Вуллир. Может...Да. Так лучше.
- Так лучше, - с пальцев Туана соскользнул шарик и растворился в чаше Криато. Нируанец стоял прямо за спиной Гиэйн. – Пусть за ним смотрит Гахраамхир. За ними всеми. Здесь мы слишком привязываемся... Ниру не должны привязываться к чему-то, подобному тверди Дракониса.
- Ниру привязываются ко всему, что прекрасно. - Один шарик с тонких пальцев поторопился за первым подношением. - Непоколебимая твердыня и прекраснее лишь океан. - Нируанка повернула голову к статуе Домуса и последовала к чаше. - Не для меня. Я его совсем не знаю.
- А стоит ли узнавать? – Юэлин проводил Алэйю взглядом, а потом поднял его на Домуса. Речь его лилась почтительно тихо. – Гирван Зунн Гард принадлежит своим богам. Без права на простую жизнь. Прямо как проходчик Тамо. Повелитель планктона не был виновен в том, что потерял его. Этот даглар сошёл со своего пути. Поэтому пещеры забрали его. У рогатых всё просто.
- И всё же лин Пало чувствует вину, - заметила Алэйа. - У нируанцев всё сложно.
Шарик в чашу к Домусу скользнул куда быстрее, чем к Криато. Может это и неправильно, но в храме чаще всего Гиэйн обращалась именно к нему, прося благополучия семье, которая не вписывалась в канон ни одного народа Дракониса. Сегодня она просила терпения для Пало и успокоения Туану, но ни слова не произнесла вслух, молча направившись к Туэ.
- Гирван-эн - Великий. Этого знания должно быть достаточно.
- Нет. До Великого ему ещё расти и расти. И, к счастью, он достаточно умён, чтобы понимать это. Из всего рогатого народа, известного мне, вазарец меньше всех нуждается в чьей-либо помощи или внимании. У любой расы есть такие... Разве что мардов природа обделила, - волосы волнами соскользнули со спины, когда Ю низко поклонился Ниру. – Поторопить, Алэйя. Нам нужно покинуть город до того как чуткий нос Тамо учует неладное.
Нируанец покинул храм, оставляя Гиэйн наедине с богами. Девушка снова смотрела ему вслед, но в этот раз не поторопилась, хоть и услышала настоятельный призыв. Шарик упал к Туэ и безмолвное шествие окончилось на Висе, минуя Ниру, где последний шарик утонул в глубине чаши. Спорить с кем-либо, тем более с Туаном о своей уверенности Алэйа не собиралась. Она просто знала, что вазарский проходчик Великий и дело совсем не в том, что в имени должны появиться заветные буквы, и размышлять о таком не стоит. Незачем тратить время на факты, но на предстоящее путешествие стоило. На свет появился амулет. Тонкое серебро разлетелось на ладони, поглощая синее пламя в своих аквамаринах.
- Дар, который снова преподнесла не Ниру. - Бледный взгляд тронул скульптуру главного божества. Не прилично столь невежественно говорить о святых, тем более приходить в храм с упрёками, но те, что падали с языка Гиэйн ударялись о чаши застарелой обидой уже потерявшей истинный обжигающий запал.
Испробовать силу зачарования не только требовалось, но и хотелось. Снова ощутить водную стихию, как самую родную. Алэйа аккуратно расправила ошейник, стянула шарф и, собравшись с духом, приложила к шее металлические волны. Украшение ожило, плотно обхватив тонкую кожу и разразилось болезненным жжением в области повреждённых жабр. Оно словно вгрызлось в покорёженные раны, сбив дыхание, впрочем, продлилось это не долго. Уже через пару минут подземный воздух загулял по лёгким и Гиэйн отстранилась от чаши Виса, в борты которой вцепилась всей силой. Теперь она точно готова к пути, от которого так старательно отгоняли назойливых заклинателей даглары.
- Поспешим. - Поравнявшись с Туаном выдохнула нируанка, обзаводясь в зубах карамельной сладостью. - Я говорила об океане. Океан мне неведом.

- Мм.- Гиэйн без каких-либо раздумий ухватилась за протянутую ладонь. Кожа Юэлина ощущалась под пальцами как поток ручья, текущего неуловимо для взгляда. Мягкая и влажная. По сравнению с ней кожа мардов обычный шуршащий пергамент. Алэйа задержала пальцы в чужой ладони, но всё же разорвала контакт, оглядываясь на местность. - Духи здесь, словно опьянённые.
- Они привыкли слушать любовный шёпот и дыхание страсти, - он ступил в воду и она тут же пришла в движение, лаская кожу приятным течением. Туан скинул мантию, оставляя её на камнях. Нируанская полупрозрачная туника струилась по телу лёгким намёком на одежду. Юэлин решил не смущать юную деву, и предусмотрительно прикрыл наготу. Взяв Гиэйн за руку, нируанец затянул её в воду. Духи, ощутив физическую близость, заволновались, и вода скользнула вверх по ногам пары. Взгляд Домуса потемнел от удовольствия. Пальцы медленно спустили мантию до талии девушки. Духи ласково запели, подталкивая их друг к другу. – Мантию лучше оставить, - шепнул ей на ухо нируанец. Гиэйн согласилась.
- Мм.
В воде от золотой одежды проку нет, да и высокие сапоги удобные для походов по пещерам сменились на простые нируанские тапочки, в которые настойчиво пробивалась вода, стремясь избавить от ненужных одежд нестареющие тела, игриво щекоча перепонки. Алэйа осторожно переступила с ноги на ногу, позволяя духам добросовестно отнести их к тому месту, где мантию оставил Туан. В том, что богатство Ордена никто не стащит сомневаться не приходилось, ведь все на Драконисе опасаются тех, кто умеет говорить с духами будь то шаманы, зачаровательницы или заклинатели. Такого страха Гиэйн понять совсем не дано, но в нём виделись довольно практичные плюсы. Мантия последовала к остальной одежде, а духи продолжили кружиться, оплетая воздух влажной тяжестью, совсем не похожей на ту, что витала в пещерах.
- Нируанцы это место любят. - Девушка опустилась ещё на шаг по каменным ступеням, уходя под воду по голени и вскинула голову, чтобы взглянуть на Юэлина. - Вы тоже здесь бываете?

С потолка в озеро лилась капель, где-то тонкими струйками, но в основном отбивала ритмы навеваемые духами выше идущих течений. Удивительная система пещер, позволяла воде струиться на совершенно разных уровнях относительно изученных горизонтов и Алэйе нравилась не всем понятная сеть, в которую гармонично вплетались драгоценные месторождения и блестящие жилы наполненные раскалённым металлом. Танаальские пещеры ни на что не похожий организм, особенно, когда попадаешь в его наполненные водой сосуды. Особенно, когда можешь дышать также ровно, как на поверхности. Алэйа наслаждалась моментом, доселе успешно забытым оттого настолько приятным, что даже близость истинного нируанца в его родной стихии не смутила, наоборот, вынырнув, Криато подплыла ближе к расслабленно качающемуся на волнах Туану. До опасных путей им добираться ещё пару часов, а значит можно немного насладиться окружающей красотой. С проходчиками такое редко удаётся, хотя Дзанг охотно делал остановки, позволяя своим заклинательницам рассматривать те пещеры и озерца, где имелся свет кристаллов. Сейчас этот свет отражался от волнующейся глади, переливаясь перламутром на коже Домуса. Туника теперь не особо помогала что-либо скрыть и Алэйа улыбнулась, пропустив сквозь пальцы плывущие волосы старшего заклинателя, безмолвно наслаждаясь ощущением, к почести своей богини, столь редко выпускаемой в действиях заклинательницы.
Сквозь тунику едва просвечивался призрачный естественный рисунок, появляющийся у любого нируанца, долго пробывшего в воде. Скоро он станет ярче, плавники радужно засияют, тело приобретёт силу и красоту, щедро дарованную Ниру своим детям.
- Ты чувствуешь это? Пусть ты наполовину ниру, но вода должна быть тебе ближе, чем суша.
- Да, - сменив обычные звуки на тягучесть нируанского языка отозвалась заклинательница, перевернувшись на спину рядом с Туаном. - Это приятно.

Саграфт прищурился и наклонил голову, ловя взгляд Роана. Глаза Ромунда неприятно блеснули, кольнув брата, и последовавшие далее слова были окрашены тем же настроением:
- Не вздумай привязаться к нему. И, вообще, к кому бы то ни было здесь. Сэх-Ра – одна большая бочка горючего. Кто-то поднесет спичку, и все в одночасье полыхнет. Устанешь выносить из огня приятелей, так что проще их не заводить, - мужчина излюбленным жестом поддел усы, возвращая им идеальное положение. – Мисс Лингрен похвалила мои усы, - сказал он вдруг, - в такие моменты я скучаю по югу. Женщины там фривольные и кокетливые. Одно удовольствие. А на местных взглянешь не так, и на следующий день – изволь испить яду вместе с вином… Женщины, - Саграфт облизал губы и посмотрел в сторону, задумчиво потерев подбородок. – Гостеприимный так Гостеприимный. Думаю, я сумею найти к нему подход. Слышал, он крайне влюблен в нируанцев? Значит, ничего страшнее притворного изыска я там не найду.

Кисточка смотрела на Пало диковатыми немигающими глазами, тщетно пытаясь сопоставить рассказы Алэйи с реальностью. Хвост без пушистого окончания изогнулся дугой за спиной девочки.
- Так вы - нируанец. – То, что Гиэйн называла его «лин», ничуть не смущало арбаро до этого момента, поэтому и вывод для нее оказался весьма неожиданным. – Я буду сопротивляться. – Старая память о том, что морской народ ее не любит, переборола все остальное, и в доказательство слов она показала зубы, а ладонь, рядом с которой находилась записка для Тамо, медленно зашарила по столу в поисках чего-нибудь острого. Немного опустевший мешочек с карамелью под пальцами завалился, показывая содержимое. – И Лея сказала, что вас можно не бояться. – Но осталось неведомо, этот ли смысл вкладывала заклинательница в свои слова.

Тамо угрожал и в тоже время по ощущениям не особо собирался претворять слова в жизнь, при этом непривычно ворча в сравнении с молчаливыми Ал и Линном. Все это в совокупности заставляло Кисточку растеряться. Плюсом бумаги было две. Записка с инструкциями, что не тянула на громкое звание письма. И вторая для Крусе, которую арбаро стащила с полной уверенностью, что та в равной степени принадлежит ей, потому как в ней числились строчки, написанные ее рукой. Только хвостатая никак не могла понять, откуда о настоящем письме мог знать Пало.
- Это для вас, второе – нет. – Одна ладонь подтолкнула легкую карточку, вторая схватилась за карман с торчащим уголком бумаги, сложенной в несколько раз. Из-за того что расстояние между беседующими становилось слишком маленьким для личного комфорта Кисточки, она соскочила со стула, занимая сторону ровно противоположную Тамо и прячась за столом, оставляя на виду уши, да глаза. Взгляд перебегал с предмета на предмет через один возвращаясь к нируанцу, хвост же аккуратно стаскивал нож для бумаги. – Ее понесло в пустыню с деревьями. Оазис Саа-Алим.